Разум и вера Взаимосвязь разума и веры всегда находилась в центре внимания религиозной философии . Значимость откровения, непосредственного божественного озарения, путь веры. Среди религиозных мыслителей шли дискуссии об оптимальной стратегии соединения усилий веры и разума. Еще Августин , делавший в традиции христианского платонизма акцент на важности божественного озарения в познании, полагал, что в постижении мира человек неминуемо опирается первоначально на авторитет, имеющий своим истоком веру, однако не может им ограничиться и использует далее потенциал разума. В традиции христианского аристотелизма Фома Аквинский провозгласил тезис о гармонии разума и веры, в рамках которой философия и богословие призваны к сотрудничеству, но одновременно несводимы всецело друг к другу.
В новейшей религиозной философии путь веры соотносится не только со стратегией философского разума, учитывается и то обстоятельство, что наука и соответствующие ей стандарты рациональности занимают особое место в жизни человека. В философии неотомизма гармония разума и веры обосновывается прежде всего в свете теории ступеней познания, предложенной Фомой Аквинским.
1 ступень. Естествознание и философию природы. Наука как простая сумма эмпирического знания.
2 ступень. Математика, имеющая своим предметом чистое количество.
3 ступень. Религиозная метафизика - первофилософия, которая питается теологией. Теология разделяется на рациональную теологию, ищущую рациональные пути познания Бога, и мистическую теологию откровения, питаемую верой.
Логически стройную и в то же время энциклопедически универсальную систему христианской теологии и философии на базе аристотелевских понятий создал Фома Аквинский . Платоническое представление Августина о человеческой душе как независимой от тела духовной субстанции, обладающей способностью непосредственно усматривать вечные несотворенные истины (Идеи) в свете Божественного просвещения, Фома заменяет восходящим к Аристотелю понятием души как формы тела.
Душа соединенная с телом, лишена дара непосредственного созерцания Бога и Божественных Идей, но для нее открыт путь рационального познания. Это познание является результатом совместной деятельности чувств и интеллекта. Воздействие объектов приводит к образованию в душе их чувственных образов-подобий, от которых интеллект абстрагирует умопостигаемые формы — универсалии (следы творения вещей с помощью Божественных Идей).
В своей познавательной деятельности интеллект руководствуется первыми принципами, составляющими начала всякого знания, например логическими законами. Эти принципы виртуально пред существуют в душе, но окончательно формируются интеллектом только в процессе познания чувственных вещей. Теология и философия, согласно Фоме, суть "науки" в аристотелевском понимании, т.е. системы знания, в основании которых лежат первые принципы, а из этих принципов посредством силлогистических рассуждений выводятся заключения. Теология и философия суть самостоятельные науки, ибо принципы теология — догматы — и принципы разума не зависят друг от друга
Средневековая философия зарождается на основе античного наследия в связи с распространением христианской веры (I – II вв.) по всему Средиземноморью. В узком смысле слова под средневековой философией понимают учения, относящиеся к тому времени, когда в духовной жизни народов Западной Европы всецело утверждается власть христианской Церкви. Положение философии в средневековой европейской культуре определялось отношением веры и разума в теологических учениях. Осмысление данной оппозиции приводило к формированию трех основных позиций в оценке статуса и роли философии. Во-первых, утверждалась абсолютная несовместимость религиозной веры с противоречивым человеческим разумом и характерным был тезис: «верую, ибо абсурдно» (Тертуллиан). Во-вторых, в период утверждения христианского вероучения предпринимались попытки гармонично совместить философию и религию, подчинив ее авторитету Священного Писания и поставив на защиту религии. Тезис: «верую, чтобы понимать» (Аврелий Августин, Иоанн Скот Эриугена, Ансельм Кентерберийский) ставила философию в положение «служанки богословия». В-третьих, была предпринята попытка представить философию как независимую от религии и церковного контроля область человеческого познания. Согласно тезису: «понимаю, чтобы верить» (Пьер Абеляр), она призвана обосновывать религиозные законы, переводя их на язык философских понятий и подвергая логическому анализу. Разумеется, Церковь активно преследовала подобную позицию. Таким образом, роль философии, в конечном счете, сводилась к систематизации и защите религиозной идеологии, к объяснению священных текстов и разработке правил истинного толкования Библии.
9.Исторические этапы развития средневековой философии.
Средневековая философия хронологически охватывает период с V по XV в. н. э., который можно условно разделить на три этапа:
1-й этап - V-IX вв. - становление средневековой философии, связан прежде всего с работами Аврелия Августина (354-430);
2-й этап - X-XIII вв. - расцвет средневековой религиозной философии, окончательное оформление получил в трудах Фомы Аквинского (1225-1274);
3-й этап - XIV-XV вв. - упадок средневековой философии, характеризуется преобладанием схоластики, отсутствием творческого начала, спорами номиналистов и реалистов.
Для средневековой философии характерны:
Существование только религиозной философии из-за неразрывной связи ее с религией; отсюда высшим знанием считалась теология, а философия занимала более низкую ступень в иерархии наук;
Теоцентризм; первопричиной всего существующего был провозглашен Бог, и философия занималась изучением проблем, связанных с Богом: что есть Бог, как он проявляет себя в окружающем мире, можно ли его познать рациональным путем и т. д.;
Креационизм (лат. creatio - создание, творение), т. е. сотворенность Вселенной Богом, и провиденциализм (лат. providentia - провидение), т. е. истолкование исторического процесса как осуществление замысла Бога, выступали основными философскими принципами;
Преобладание мистицизма и иррационализма; основным способом познания окружающего мира являлась не мыслительная деятельность человека, а вера и божественное откровение, выраженное прежде всего в Священном Писании в символической форме. Считалось, что все возможное знание об окружающем мире зашифровано в Библии и трудах «отцов церкви», поэтому нужно лишь правильно расшифровать эту информацию.
Основными теоретиками средневековой европейской философии призваны Августин Аврелий (354-430) и Фома Аквинский (1225-1274).
Основные идеи Августина Аврелия
Основные идеи Августина Аврелия: прежде всего это идея гармонии веры и разума. Высшее знание находится в религии, главная цель которой - приобщение к Богу. Достичь этого можно двумя путями - иррациональным (вера, чувства, эмоции и т. д.) и рациональным (через мышление). Абсолютное предпочтение Августин отдавал иррациональным средствам. Согласно его мнению, вера не требует доказательств, так как разум человека слишком несовершенен, чтобы проникнуть в высшую суть вещей. Мыслительная деятельность может лишь подкрепить веру. Необходимо сочетание веры и разума, но ни в коей мере вера не должна зависеть от разума. Известно высказывание Августина: «Верую, чтобы понимать». Главная цель земной жизни человека - спасение души и приобщение к Богу путем соблюдения религиозных христианских норм и мистического экстаза.
Основные идеи Фомы Аквинского
Учение Августина Аврелия творчески развил крупнейший средневековый философ Фома Аквинский, опиравшийся не только на работы религиозных философов и Священное Писание, но и на труды Аристотеля. В своей концепции он попытался соединить религиозный иррационализм и рационально-логический метод Аристотеля.
Основные идеи Фомы Аквинского: главная цель жизни человека - познание Бога и приближение к нему. Бог открывается человеку естественным путем через сотворенный мир (к нему применимы законы разума, опирающиеся на науку и философию) и сверхъестественным -через веру и божественное откровение. Допустимы оба пути постижения Бога, хотя приоритет принадлежит вере. Тем самым Фома Аквинский утверждал, что вера и разум не противоречат, а дополняют друг друга; некоторые положения веры могут быть рационально доказаны. Исходя из этого, философ разработал знаменитые пять доказательств существования Бога:
1-е доказательство - в мире все находится в движении, следовательно, у каждой вещи есть источник движения; а значит, должен быть некий первоисточник, т. е. Бог;
2-е доказательство - бытие представляет собой совокупность причинно-следственных связей, следовательно, должна быть первопричина всего существующего, т. е. Бог;
3-е доказательство - окружающий мир подчинен определенным закономерностям: законам подчиняются движение планет, природные явления, жизнь людей; следовательно, законов множество, а творцом первого закона мог быть только Бог;
4-е доказательство - мир устроен иерархически: каждая последующая ступень более совершенна, чем предыдущая; следовательно, высшим, абсолютным совершенством может являться только Бог;
5-е доказательство - мир един, его развитие направлено на достижение определенных целей; источником целесообразности мира и его высшей целью является Бог.
Учение Фомы Аквинского было призвано католической церковью в качестве официальной доктрины и является таковой и в настоящее время.
Введение
XV и XVI столетия были временем больших перемен в экономике, политической и культурной жизни европейских стран. Бурный рост городов и развитие ремесел, а позднее и зарождение мануфактурного производства, подъем мировой торговли, вовлекавший в свою орбиту все более отдаленные районы постепенное размещение главных торговых путей из Средиземноморья к северу, завершившееся после падения Византии и великих географических открытий конца XV и начала XVI века, преобразили облик средневековой Европы. Почти повсеместно теперь выдвигаются на первый план города. Некогда могущественнейшие силы средневекового мира - империя и папство - переживал глубокий кризис. В XVI столетии распадавшаяся Священная Римская империя германской нации стала ареной двух первых антифеодальных революций - Великой крестьянской войны в Германии и Нидерландского восстания. Переходный характер эпохи, происходящий во всех областях жизни, процесс освобождения от средневековых пут и вместе с тем еще неразвитость становящихся капиталистических отношений, не могли не сказаться на особенностях художественной культуры и эстетической мысли того времени.Все перемены в жизни общества сопровождались широким обновлением культуры - расцветом естественных и точных наук, литературы на национальных языках и, в особенности, философии. Зародившись в городах Италии это обновление захватило затем и другие европейские страны. Появление книгопечатания открыло невиданные возможности для распространения литературных и научных произведений, а более регулярное и тесное общение между странами способствовало повсеместному проникновению новых научных течений, развитию радикально новых взглядов на мир, на проблемы философии. Цель работы рассмотреть веру и разум в средневековой философии. Задачи работы рассмотреть:1. Проблемы веры и разума в средневековой философии;2. Проблемы гармонии веры и разума на примере работ Фомы Аквинского;3. Теоцентризм средневековой философии.1. Проблемы веры и разума в средневековой философии Философия составляет теоретическую основу мировоззрения, или его теоретическое ядро, вокруг которого образовалось своего рода духовное облако обобщенных обыденных взглядов житейской мудрости, что составляет жизненно важный уровень мировоззрения. Но мировоззрение имеет и высший уровень - обобщение достижений науки, искусства, основные принципы религиозных взглядов и опыта, а также тончайшая сфера нравственной жизни общества. В целом мировоззрение можно было бы определить следующим образом: это обобщенная система взглядов человека (и общества) на мир в целом, на свое собственное место в нем, понимание и оценка человеком смысла своей жизни и деятельности, судеб человечества; совокупность обобщенных научных, философских, социально-политических, правовых, нравственных, религиозных, эстетических ценностных ориентации, верований, убеждений и идеалов людей.В зависимости от того, как решается вопрос о соотношении духа и материи, мировоззрение может быть идеалистическим или материалистическим, религиозным или атеистическим. Материализм есть философское воззрение, признающее субстанцией, сущностной основой бытия материю. Согласно материализму, мир есть движущаяся материя. Духовное же начало, сознание есть свойство высокоорганизованной материи - мозга.Идеализм есть философское мировоззрение, согласно которому истинное бытие принадлежит не материи, а духовному началу - разуму, воле.В мировоззрении находит свое завершение целостность духовности человека. Философия как едино-цельное мировоззрение есть дело не только каждого мыслящего человека, но и всего человечества, которое, как и отдельный человек, никогда не жило и не может жить одними лишь чисто логическими суждениями, но осуществляет свою духовную жизнь во всей красочной полноте и цельности ее многообразных моментов. Мировоззрение существует в виде системы ценностных ориентации, идеалов, верований и убеждений, а также образа жизни человека и общества.Проблема ценностей в составе мировоззрения теснейшим образом связана с такими феноменами духа, как вера, идеалы и убеждения. Вера, утвержденная на глубокой нравственной потребности души, изящно оживленной «теплым дыханием чувств», - один из стержневых устоев духовного мира человека и человечества. Может ли быть так. чтобы человек в течение всей своей жизни ни во что не верил? Такого быть не может: хоть дремлющая вера, но непременно наличествует в душе даже такого человека, про которого говорят, что он Фома неверующий.Вера являет собой феномен сознания, обладающий силой неустранимости и огромной жизненной значимости: человек не может вообще жить без веры. Нельзя отождествлять веру вообще с религиозной верой.Важной составляющей мировоззрения являются идеалы. Человек в своей жизни, в своем постоянном моделировании будущего не может обойтись без стремления к идеалу. Человек испытывает потребность измышлять идеалы: без них нет на свете ни одного разумного человека, ни общества; без них не могло бы существовать человечество.Убеждения составляют стержень мировоззрения и духовное ядро личности. Человек без глубоких убеждений - это еще не личность в высоком смысле этого слова; это как бы плохой актер, играющий навязанные ему роли и в конечном счете утрачивающий свое собственное Я.2. Проблемы гармонии веры и разума на примере работ Фомы Аквинского Одним из наиболее выдающихся представителей зрелой схоластики был монах доминиканского ордена Фома Аквинский (1225/26 - 1274), ученик знаменитого средневекового теолога, философа и естествоиспытатели Альберта Великого (1193-1280). Как и его учитель, Фома пытался обосновать основные принципы христианской теологии, опираясь на учение Аристотеля. При этом последнее было преобразовано им таким образом, чтобы оно не вступало в противоречие с догматами творения мира из ничего, и с учением о богочеловечестве Иисуса Христа. Как и у Августина и Боэция, у Фомы высшее начало есть само бытие. Под бытием Фома разумеет христианского бога, сотворившего мир, как о том повествуется в Ветхом завете. Различая бытие и сущность (существование и суетность), Фома тем не менее не противопоставляет их, а вслед за Аристотелем подчеркивает их общий корень. Сущности, или субстанции, обладают, согласно Фоме, самостоятельным бытием, в отличие от акцидетнций (свойств, качеств), которые существуют только благодаря субстанциям. Отсюда выводится различение так называемых субстанциальных и акцидентальных форм. Субстанциальная форма сообщает всякой вещи простое бытие, а потому при ее появлении мы говорим, что нечто возникло, а при ее исчезновении - что нечто разрушилось. Акцидентальная же форма - источник определенных качеств, а не бытия вещей. Различая вслед за Аристотелем актуальное и потенциальное состояния, Фома рассматривает бытие как первое из актуальных состояний. Во всякой вещи, считает Фома, столько бытия, сколько в ней актуальности. Соответственно он выделяет четыре уровня бытийности вещей в зависимости от степени их актуальности, выражающейся в том, каким образом форма, то есть актуальное начало, реализуется в вещах.На низшей ступени бытия форма, согласно Фоме, составляет лишь внешнюю определенность вещи (causa formalis); сюда относятся неорганические стихии и минералы. На следующей ступени форма предстает как конечная причина (causa finalis) вещи, которой поэтому внутренне присуща целесообразность, названная Аристотелем «растительной душой», как бы формирующей тело изнутри, - таковы растения. Третий уровень - животные, здесь форма есть действующая причина (causa efficiens), поэтому сущее имеет в себе не только цель, но и начало деятельности, движения. На всех трех ступенях форма по-разному привходит в материю, организуя и одушевляя ее. Наконец, на четвертой ступени форма предстает уже не как организующий принцип материи, а сама по себе, независимо от материи (forma per se, forma separata). Это дух, или ум, разумная душа, высшее из сотворенных сущих. Не будучи связана с материей, человеческая разумная душа не погибает со смертью тела. Поэтому разумная душа носит у Фомы имя «самосущего». В отличие от нее, чувственные души животных не являются самосущими, а потому они и не имеют специфических для разумной души действий, осуществляемых только самой душой, отдельно от тела - мышления и воления; все действия животных, как и многие действия человека (кроме мышления и акта воли), осуществляются с помощью тела. Поэтому души животных погибают вместе с телом, тогда как человеческая душа - бессмертна, она есть самое благородное в сотворенной природе. Следуя Аристотелю, Фома рассматривает разум как высшую среди человеческих способностей, видя и в самой воле, прежде всего ее разумное определение, каковым он считает способность различать добро и зло. Как и Аристотель, Фома видит в воле практический разум, то есть разум, направленный на действие, а не на познание, руководящий нашими поступками, нашим жизненным поведением, а не теоретической установкой, не созерцанием.В мире Фомы подлинно сущими оказываются, в конечном счете, индивидуумы. Этот своеобразный персонализм составляет специфику как томистской онтологии, так и средневекового естествознания, предмет которого - действие индивидуальных «скрытых сущностей» - «деятелей», душ, духов, сил. Начиная с бога, который есть чистый акт бытия, и, кончая малейшей из сотворенных сущностей, каждое сущее обладает относительной самостоятельностью, которая уменьшается по мере движения вниз, то есть по мере убывания актуальности бытия существ, располагающихся на иерархической лестнице.Учение Фомы пользовалось большим влиянием в средние века, римская церковь официально признала его. Это учение возрождается и в XX веке под названием неотомизма - одного из наиболее значительных течений католической философии на Западе.Как утке отмечалось, средневековая философия вобрала в себя две различные традиции: христианское откровение и античную философию. В учении Фомы возобладала последняя. Напротив, критики томизма апеллируют к библейской традиции, в рамках которой воля (прежде всего божественная воля - всемогущество бог) стоит выше разума и определяет его. Расцвет номинализма приходится на XIII и особенно XIV века; его главные представители - Уильям Оккам (1285-1349), Иоганн Буридан (конец XIII-XIV век), Николай из Отрекура (XIV век) и др.В номинализме пересматривается характерная для аристотелевской традиции (Альберт Великий, Фома Аквинский) трактовка бытия, предполагающая тесную связь бытия с категорией сущности. Хотя Фома и проводил различие между бытием и сущностью (ибо только в боге бытие и суетность совпадают), однако считал, что сущность стоит к бытию ближе всех остальных категорий. А поскольку сущность постигается не чувствами, а только умом, то отсюда вытекает, с одной стороны, приоритет разума, а с другой - иерархическая структура мира. В номинализме определяющее значение получает идеи божественного всемогущества, а творение рассматривается как акт божественной воли. Здесь номиналисты опираются на учение Дунса Скота (ок. 1266-1308), который обосновывал зависимость разума от воли и считал божественную волю причиной всякого бытия. Однако номиналисты пошли дальше Дунса Скота: если тот считал, что в воле бога был выбор сущностей, которые он хотел сотворить, то Уильям Оккам упразднил само понятие сущности, лишив его того основания, которое оно имело в ранней и средней схоластике, а именно тезиса о существовании идей (общих понятий) в божественном уме. Идеи, согласно Оккаму, не существуют в божественном уме в качестве прообразов вещей: сначала бог творит вещи своей волей, а идеи возникают в его уме уже после вещей, как представления вещей.Номиналисты не разрывают и с Аристотелем, но дают его философии иную, чем Фома, интерпретацию, опираясь на учение Аристотеля о первичной сущности как единичном индивидууме. Согласно Оккаму, реально существует лишь единичное; любая вещь вне души единична, и только в познающей душе возникают общие понятия. С этой точки зрения сущность (субстаиция) утрачивает свое значение чего-то самостоятельно сущего, которому принадлежат акциденции, не имеющие бытия помимо субстанций: бог, согласно номиналистам, может создать любую акциденцию, не нуждаясь для этого в субстанции.Понятно, что при этом различение субстанциальных и акцидентальных форм теряет свое значение, и главное понятие томизма - понятие субстанциальной формы - больше не признается необходимым. В результате умопостигаемое бытие вещи (сущность) и ее простое эмпирически данное бытие (явление) оказываются тождественными. Номинализм не признает различных бытийных уровней вещей, их онтологической иерархии. Отсюда равный интерес ко всем деталям и подробностям эмпирического мира. Ориентация на опыт характерная черта номинализма, которую впоследствии перенимают наследники средневекового номинализма английские философы эмпирического направления - Фр. Бэкон, Дж. Локк, Д. Юм.Номинализм формирует новое представление о познании и природе познающего ума. Поскольку познание направлено не на сущность вещи, а на вещь в ее единичности, то оно есть интуитивное познание (созерцание отдельных свойств вещи), его предметом оказываются акциденции, и знание трактуется как установление связи между явлениями. Это ведет к пересмотру аристотелевской и томистской логики и онтологии, для которых субстанция есть условие возможности отношений (не случайно в томизме гиоссология - учение о познании не существует независимо от онтологии - учения о бытии). Теоретическая способность в номинализме утрачивает свой онтологический характер, умы больше не рассматриваются как высшие в иерархии сотворенных сущих. Ум, с точки зрения Николая из Отрекура, есть не бытие, а представление о бытии, направленность на бытие.Так в номинализме формируется представление о субъекте, противостоящем объекту как особого рода реальности, и о познании как субъект-объектном отношении. Такой подход способствует выделению гносеологии в самостоятельную область исследования.Но одновременно возникает субъективистское истолкование ума, человеческого духа, рождается убеждение, что явления психического ряда достовернее физических, поскольку даны нам непосредственно, тогда как физические - опосредованно. В теологии при этом подчеркивается приоритет веры над знанием, воли - над разумом, практически-нравственного начала - перед теоретическим.В целом номинализм в значительной мере определил направление и характер развития, как философии, так и экспериментально-математического естествознания XVI-XVII веков. Именно с номинализмом было связано также и развитие материализма в эпоху Возрождения и в новое время.Специфика средневековой схоластики Средневековая философия вошла в историю мысли под именем схоластики, которое уже с давних пор употребляется в нарицательном смысле как символ оторванного от реальности, пустого словопрения. И для этого, несомненно, имеются основания.Главная отличительная особенность схоластики состоит в том, что она сознательно рассматривает себя как науку, поставленную на службу теологии, как «служанку теологии».Начиная примерно с XI века в средневековых университетах возрастает интерес к проблемам логики, которая в ту эпоху носила название диалектики и предмет которой составляла работа над понятиями. Большое влияние на философов XI-XIV веков оказали логические сочинения Боэция, комментировавшего «Категории» Аристотеля и создавшего систему тонких различений и определений понятий, с помощью которых теологи пытались осмыслить «истины веры». Стремление к рационалистическому обоснованию христианской догматики привело к тому, что диалектика превратилась в одну из главных философских дисциплин, а расчленение и тончайшее различение понятий, установление определений и дефиниций, занимавшее многие умы, подчас вырождалось в тяжеловесные многотомные построения.Увлечение, таким образом, понятой диалектикой нашло свое выражение в характерных для средневековых университетов диспутах, которые иной раз длилась по 10-12 часов с небольшим перерывом на обед. Эти словопрения и хитросплетения схоластической учености порождали к себе оппозицию. Схоластической диалектике противостояли различные мистические течения, а в XV-XVI веках эта оппозиция получает оформление в виде гуманистической светской культуры, с одной стороны, и неоплатонической натурфилософии, с другой.Хотя и являлся натурфилософом, уделял большое внимание проблеме человека: человек понимался как часть сотворенной богом природы. Это значит, что человек не занимает привилегированное положение в мире. Он является одним из многих в ряду земных существ. Он равен другим существам. В понимании свободы сближается с точкой зрения античных стоиков: свобода человека есть познанная необходимость и деятельность человека в соответствии с этой необходимостью.3. Теоцентризм средневековой философии В основе средневекового человекознания лежали религиозные (теоцентристские) о своей сути установки о том, что Бог - начало всего сущего. Он создал мир, человека, определил нормы человеческого поведения. Первые люди (Адам и Ева), однако, согрешили перед Богом, нарушили его запрет, захотели стать наравне с ним, чтобы самим определять, что есть добро и зло.В этом заключается первородный грех человечества, который частично искупил Христос, но который должен искупиться и каждым человеком через раскаяние и богоугодное поведение, Средневековая философия поставила принципиальные вопросы о сущности и существовании, о Боге, человеке и Истине, смысле вечности, соотношении градов «земного» и «Божьего» (Августин, Боэций, Эриугена, Альберт Великий и др.).На вершине средневекового интеллектуального мышления стоит Фома Аквинский. Согласно Фоме Аквинскому, «есть некоторые истины, которые превосходят сколь угодно мощный разум: например, Бог един в трех лицах. Другие истины вполне доступны разуму: например, что Бог существует, что Бог един и подобные этому».Фома Аквинский впервые ввел различие истин факта и веры, которое широко распространилось в религиозной философии.Бог - действующая и конечная причина мира, мир создан Богом «из ничего»; душа человека бессмертна, его конечная цель - блаженство, обретаемое в созерцании Бога в загробном мире; сам человек тоже творенье Божье, а по своему положению - промежуточное существо между тварями (животными) и ангелами.В целом влияние Фомы Аквинского на европейскую культуру трудно переоценить, поскольку именно он синтезировал христианство и идеи Аристотеля, гармонизировав соотношение веры и знания. В его концепции они не противостоят друг другу, а сливаются в целое, что достигается допущением возможности рационального постижения сущности универсума, созданного Творцом.Наиболее емко философско-антропологические взгляды Средневековья представлены в трудах Августина Блаженного. Он утверждал, что человек - это душа, которую вдохнул в него Бог.Тело, плоть - презренны и греховны. Душа есть только у людей, животные ее не имеют. Человек полностью и всецело зависим от Бога, он несвободен и не волен ни в чем. Человек создавался Богом как свободное существо, но, совершив грехопадение, сам выбрал зло и пошел против воли Бога. Так возникает зло, так человек становится несвободным. С момента грехопадения люди предопределены ко злу, творят его даже тогда, когда стремятся делать добро.Главная цель человека, считал Августин, - спасение перед Страшным Судом, искупление греховности рода человеческого, беспрекословное повиновение церкви как «граду Божьему».Таким образом, в средневековой философии господствует теоцентристское понимание человека, суть которого заключается в том, что происхождение, природа, целевое предназначение и вся жизнь человека предопределены Богом. Тело (природное) и душа (духовное) противопоставлены друг другу. Впоследствии вопрос об их соотношении стал одним из стержневых в философской антропологии.Заключение Возрождение - философские и социологические учения в эпоху становления раннего буржуазного общества (в основном в Италии) 14-17 вв. Официальной философией в эту эпоху оставалась схоластика, но возникновение культуры гуманизма, значительные достижения в области естествознания привели к тому, что философия перестала играть роль служанки богословия и перспектива ее развития приобрела антисхоластическую направленность. Огромные социально-экономические изменения нашли свое отражение во многих социологических концепциях, для которых было характерно понимание общества как суммы изолированных индивидов.В борьбе со средневековым теократизмом на первый план культуры возрождения выступают гуманистические, антропоцентрические мотивы. Антропоцентризм - воззрение, согласно которому человек есть центр вселенной и цель всех совершающихся в мире событий. Гуманизм - отражаемый антропоцентризм, который исходит из человеческого сознания и имеет своим объектом ценность человека. Презрение к земному естеству заменяется признанием творческих способностей человека, разума, стремлением к земному счастью. Гуманизм начинается тогда, когда человек начинает рассуждать о самом себе, о своей роли в мире, о своей сущности и предназначении, о смысле и цели своего бытия. Эти рассуждения имеют всегда конкретные исторические и социальные предпосылки, гуманизм по своей сущности всегда выражает определенные социальные, классовые интересы. Гуманизм ренессанса проявлялся в революционных идеях, обращенных на внутреннюю, земную «божественность» человека, в привлечении человека к жизненной активности, в утверждении веры человека в себя. В узком смысле слова гуманизм определяется как идейное движение, содержанием которого является изучение и распространение античных языков, литературы, искусства и культуры. Поэтому итальянский гуманизм характеризуется как литературный, филологический.Список литературы 1. Агафонов В.П., Казаков Д.Ф., Рачинский Д.Д. Философия. М.: МСХА, 2003.-718 с.2. Алексеев П.В., Панин А.В. Философия. М.: Проспект, 2003. - 648 с.3. Замалеев А.Ф. Курс истории русской философии. Учебное пособие для гуманитарных вузов. - М.: Наука, 2000 - 191 с.4. История философии в кратком изложении. М.: Мысль, 2003.-741 с.5. Мир философии. Книга для чтения, 1 часть. М.: Дрофа, 2001.-541 с.6. Спиркин А.Г. Основы философии. М.: Наука, 2002.-698 с.7. Философия. под. ред. Кохановского В.П. Ростов-н/Д.: Феникс, 2000.-653 с.
Христос Пантократор. Мозаика южного купола церкви Христа Спасителя в Полях (монастырь Хора). XIV век.
На протяжении развития культуры, по мере поиска ответов на возникающие вопросы о Боге, меняется и отношение человека к миру Божественного, и сам человек. Но есть в жизни человека от момента сотворения точка, в которой человеческая природа получила, говоря словами физика, «порядковое ускорение», то есть точка, кардинально преобразившая мир человека, открывшая ему возможность войти в сопряжение с миром Божественного в совершенно ином качестве. Это точка рождения Иисуса Христа. Именно в точке Боговоплощения человечеству был явлен Путь к Богу.
В чем же суть отличия Пути, открытого людям Иисусом Христом, от любого иного опыта обожения, ведь и до Него люди имели такой опыт? Да, безусловно, так. Но, тем не менее, назвать этот опыт Путем было бы большим преувеличением. Путь есть тогда, когда есть идущий, здесь внимание надо акцентировать на идущем, тогда станет понятно, почему вне Христа есть опыт, но нет Пути.
Наиболее ярким примером Пути в дохристианском мире можно считать учение Сократа, который своим «я знаю, что я ничего не знаю» впервые вплотную подводит человеческое сознание к Тому, Кто в его изречении есть непознаваемое, на самом деле - к Богу. Сократ впервые реально разворачивает усилия человеческой мысли, направляет вектор мышления на самого мыслящего. Говоря «не знаю», Сократ разумеет, что Бог не постижим в той мере, в которой можно сказать «я знаю». И в то же самое время Сократ говорит «знаю», то есть каким-то образом он все-таки сознает непостижимость Бога и впервые увлекает человеческую мысль на путь познания этого незнаемого Бога. Именно это «знание незнания» и есть тот опыт, который можно считать предпосылкой Пути. Сократ делает акцент на познающем, то есть на человеческом разумении Бога. По сути, Сократ закладывает первые основы богословия как знания о непознаваемом. П.А. Сапронов в своей книге «Реальность человека в богословии и философии» очень точно характеризует сократовский этап философии как начало самоутверждения человека в бытии не через мудрость, то есть знание о Боге, а через любовь к мудрости, то есть через самого Бога. «Оказывается, можно познавать и не знать. Оказывается, что реальность человеческого такова, что в познании она бытийствует, хотя совсем не ясно, в чем состоит его бытийственность. Оказывается, наконец, что путь познания - это не столько путь к знанию, сколько способ человеческого бытия».
Говорить о вере и разуме и не сказать о Сократе означало бы начинать не с начала. Сократа можно по праву считать предтечей Иисуса Христа, который так же, как Иоанн Предтеча, предрёк пришествие Христа, только сделал это в философском разуме.
Еще не раз исследователи обратят наш взор на реалии античной философии и иудейской веры, да и в этой работе само заглавие отсылает к св. Иустину Философу. Но прежде чем продолжить, мы должны ясно понимать разницу между Путем к Богу и опытом обожения. Путь к Богу, прежде всего, предполагает самосознание человека, именно этот факт делает Путь Путем, причем для каждой отдельно взятой личности. Положен Путь самим Богом через рождение Иисуса Христа. Священная формула этого Пути однажды и навсегда запечатлена в Никео-Цареградском догмате - Символе Православной веры. Поэтому исследования, о которых идет речь, лишь тогда могут принести плоды, когда будут выстроены в Свете Христианской Веры.
Дело все в том, что, как бы человек ни пытался осуществить исследования единства веры и разума, придав им научный подход или заняв позицию так называемого «религиозного нейтралитета», из этого ничего не выйдет! Как только человек ступает на путь таких исследований, он ступает на Путь к Христу. И если не понимать этого с самого начала, движение станет подобно бегу по кругу. Единение веры и разума стало возможно только с приходом Иисуса Христа, ибо Он и есть Путь. Следовательно, только в Церкви Христовой преодолевается разведённость веры и разума в человеке. Ни в одной религии мира разум не может претендовать на взаимодействие с верой в единой «реакции» как равный и необходимый «реагент», кроме той, что источается Иисусом Христом. Боговоплощение положило конец односторонней связи, в которой человек был лишь пассивным участником Божьего Промысла, - обстоятельство, с которым мы и связываем употребление здесь слова «опыт». Рождение Иисуса Христа и последующее Апостольское движение стало началом, причиной появления и распространения нового мировосприятия людей, нового взгляда человека на свою соотнесенность с Богом.
Христианская апологетика - явление, возникшее не столько как попытка отстаивать право христианского учения на существование, сколько как усилие человеческого разума взращивать себя в новую, неведомую доселе реальность Божественной природы. Христианская апологетика - это первый островок той самой «доброй земли», о которой говорит Спаситель в притче о сеятеле: «А сеять в землю добрую - это как с тем, кто слышит слово и разумеет его: он и плод принесет, кто стократный, кто шестидесятикратный, кто тридцатикратный» (ср. Мф. 13, 23). Не в день ли сегодняшний глядя говорит Господь, упреждая и предостерегая нас от тех губительных последствий, которые влечет за собой поверхностное и неразумное отношение к вере?!
За первые четыре столетия Христианства человеческая мысль, просвещенная светом Христа, смогла войти в сопряжение с запредельной для себя самой реальностью - Богочеловечеством - и выразилась в формуле Никео-Цареградского Символа. Между первым «Верую во Единого Бога Отца Вседержителя» и последним «Чаю… жизни будущего века» чудесным образом сфокусированы все три Божественные ипостаси, открывающие человеку возможность не только принимать непостигаемого Бога, но и познавать его непостижимость, восстанавливая в себе, тем самым, образ Его и подобие.
Между спасительным действом - крестной смертью и чудесным воскресением Иисуса Христа - и формулами догмата вехи Подвига и имена сподвижников, строителей Церкви Христовой на земле. Не малую долю труда наряду со святыми апостолами в первые годы христианского домостроительства взяли на себя апологеты. С именами христианских апологетов связаны первые осознанные шаги человечества по проложенному Иисусом Христом и его святыми Апостолами Пути к Богу. Для того чтобы яснее видеть процесс возникновения христианской апологетики, нужно посмотреть на христианство не как на новую для своего времени религию, а как на уникальное явление в жизни человечества.
Жизнь людей сегодня разведена на религиозную и мирскую составляющие до такой степени, что это вызвало тяжелые, а подчас патологические последствия в обществе. Там, где воплотился Иисус Христос, такого разделения нет. Если воспринимать труды первых христианских апологетов как апологию, то существует риск видеть в апологетах защитников христианского вероучения, и только. На самом же деле в ранней христианской апологетике проявлены первые формы осознания человеком факта Богорождения на земле. В мир человеческого бытия вошла невиданная до сего момента Божественная реальность - Христос, озарившая человеческое сознание неведомым прежде светом христианской веры. Произошел небывалый метафизический взрыв, который не разрушил, а, напротив, восстановил связь между человеком и его высшим Божественным началом. Христианские апологеты есть те садовники, что первыми не только приняли новую реальность, а культивировали в ней человеческий разум, обусловив тем цветение Христовой веры в полях земного бытия. Христианская апологетика не является апологетикой в чистом виде, поскольку закладывает основы христианской философии, той самой «доброй земли», о которой притчей говорит Господь. Христианская вера тем и отличается от любого другого религиозного опыта, что она требует не слепого повиновения, а разумения. Только осмысленное послушание возымеет действие, поскольку в основе христианского учения лежит любовь. Любовь, которая не отстраняет сознание человека на задний план, не принижает, а, наоборот, возвышает и ведет на встречу с Божественным.
Один из первых христианских философов, жизнь и труды которого история сохранила и пронесла сквозь время, - святой мученик Иустин Философ. Период гонений на христиан занимает в истории три столетия. Три столетия, полные трагических событий в жизни людей, принявших христианство. Лишь в 313 году Миланским эдиктом в Риме провозглашено свободное исповедание христианства. А жизнь и служение Св. Иустина Философа приходится на годы со 110-го - примерная дата его рождения, и по 165-й - дата, когда он погиб, претерпев мученическую смерть. Это было время разгара гонений, когда Марк Аврелий, «Философ на троне», издал закон, запрещающий христианство. И что же, Иустин не знал о том, что его ждёт за сочувствие, а уж тем более за принятие христианской веры? Знал, тем не менее он принимает Святое Крещение. Что же движет им? Понимание этого поможет увидеть, как складывается Путь.
Какая сила движет Иустином на пути к святому крещению, как это происходит? На мой взгляд, движение Иустина, пользуясь терминологией И. Канта, можно назвать «чистым» или «априорным», и тем более интересным и актуальным оно представляется сегодня. Время Иустина таково, что уже целое столетие человечество, не сумевшее вместить в сознание Иисуса Христа, живёт с Ним и без Него. Иустин уже не может видеть и слышать Иисуса Христа-человека, он может теперь видеть Христа только гносеологически, т. е. через познание. Но и этого пути ещё не существует, и сам Иустин ещё не ведает того, что именно ему, языческому философу, предстоит одному из первых прокладывать путь к возможности познавать человеческую природу Бога. Ещё более притягательным для нас делает путь Иустина тот факт, что он сопряжён со святыми апостолами лишь опосредованно, ибо он не является ни их слушателем, ни учеником.
Иустин - философ. Время Иустина - это точка истории, когда Римская империя, находясь в состоянии распада-трансформации и в преддверии агонии, стремительно впитывает в себя потоки иных, сопряжённых с римской, вследствие военной экспансии, культур. Главным образом, Рим то рядится в одежды восточной мистики, то возвращается к драпировкам тоги греческой философии. Собственная религия не то чтобы не устраивает римлян, она просто стала чем-то слишком привычным.
Рядом, а точнее, внутри Римской империи, живёт другая, не менее высокая реальность - Иудея. В отличие от римлян, иудейский народ пришёл к истинной вере в Единого Бога и смог в ней удержаться вплоть до прихода в мир Спасителя. Мы видим, как волею Божественного Промышления в одной точке пространства вплотную сошлись Божественное откровение и высшая мудрость. Иерусалим стал местом прорыва человечества к Богу - пришествием Иисуса Христа.
Даже неглубокого погружения в историю достаточно для того, чтобы увидеть реалии той части рождения Бога на земле, которую можно назвать человеческой. Помимо главного - Божественного волеизъявления, человечество призывало Бога, притягивалось к Нему и подготавливалось к принятию Благодати. Подготавливалось как пророками, так и философами. Сведя вышесказанное к человеку, можно видеть, что Благодать, ниспосылаемая Богом, соединяет две доли сознания: ту, что способна воспринимать, и ту, что способна воспроизводить. В этой реакции проявляется Путь, и нигде, кроме христианства, это единство не воплощено в той мере, чтобы стать Путём к обожению. И здесь тоже как нельзя более ярко высвечивается личность св. Иустина Философа, своей жизнью и творчеством доказавшего и показавшего правомочность христианского учения именоваться Путём.
Наряду с молитвой, философия может и должна, на мой взгляд, рассматриваться как некое максимально возможное делание в движении человека к Богу. Лишь в познании смысла Откровения можно воспроизвести суть - движение к Богу. Откровение в большей степени, если не целиком, принадлежит полям и силам Божественного воздействия, в которых человек получает возможность восходить к Богу. Движение начинается тогда, когда Откровение доходит до сознания человека и последнее оживает подобно тому, как неподвижное зеркало лесного озера оживает с первыми каплями дождя.
Это не говорит о том, что сознание было абсолютно статично - нет. Чтобы прояснить вышесказанное, попробуем, вглядевшись в слово «Откровение», разобраться, что за ним стоит, и не столько в онтологическом, сколько в гносеологическом смысле.
Что являлось для Иустина Философа откровением до того, как он соприкоснулся с Откровением Нового Завета? Мог ли это быть мир платоновского эйдоса? Конечно, мог. А миры Гераклита и Сократа? Без сомнения. А мог ли это быть Моисей с Его Декалогом? Безусловно. Я убеждён в том, что и у стоиков, и у пифагорейцев, через школы которых пролегал Путь пытливого ума Иустина, он многократно подвергался воздействию силы Откровения либо опосредованно, либо непосредственно. И ещё один вопрос, который подведёт ближе к пониманию сути человеческого делания на пути ко Христу: искал ли Иустин Философ христианства или он искал что-то иное, а нашёл именно христианство?
Вот здесь в этой точке наиболее отчётливо проявляется суть: Святой Иустин, будучи философом, искал Истину и нашёл Её в лице христианства .
Новый Завет - высшее Откровение, к которому может прийти человек, и высшее не отменяет низшего, содержит в себе, но не отменяет. Прежде чем Иустин Философ смог впустить в себя Откровение Нового Завета, убеждён, что его сознание прошло через многие соприкосновения с Откровением.
Когда я читаю в многочисленных описаниях жизни святого о том, что познание языческих философов Платона и Пифагора не открыло Иустину пути к познанию истинного Бога, во мне возникает, по меньшей мере, недоумение. А кто же тогда, если не Сократ и Платон, Пифагор и Аристотель, мог открыть языческому философу Иустину Путь ко Христу? Как и через что может пробиться к истинному Богу философский ум, если не через саму философию. На мой взгляд, встреча Иустина со старцем-христианином, тем, кто показал ищущему Бога человеку сущность христианского учения, была не началом, а, скорее, неким логическим завершением большого и значимого отрезка в жизни страждущего и ищущего Истину философа. Наставления старца к молитве и изучению Святого Писания стали для Иустина той поворотной точкой, в которой его сознание получило недостающее качество Света и, наконец, возгорелось Огнём Истины, желанной и искомой!
Способен ли ум человеческий самостоятельно высечь из себя Откровение? Нет. «Осуетились в умствованиях своих, и омрачилось неосмысленное их сердце; называя себя мудрыми, обезумели» (Рим.1:21–22). Вслушиваясь в эти слова св. апостола, невольно спрашиваешь себя: почему Иустин Философ и в его лице философия, а не что иное вступает в реакцию с Божественным Откровением в первую очередь? Почему именно философы первыми после Святых Апостолов так ярко горят и так точно воспроизводят миру Новый Завет с Богом? Ведь, казалось бы, иудеи ближе, да и восточная мудрость в лицах своих учителей вполне могла бы вместить и возвестить миру Христианское учение, а Бог избирает своими глашатаями сынов античной философии? Почему? Ответить я мог бы так: Восток внемлил Богу, а Запад Бога мыслил . В этом синтезе, на мой взгляд, складывается «метафизическая матрица» человека. Одна её часть вопрошает, внемлет Богу, другая - мыслит, воспроизводит. Вера даёт возможность воззвать и принять Бога-Духа Святого, философия даёт вошедшему Богу человеческую природу. Одно без другого не родит мудрости. Отсюда Апостольское: «Называя себя мудрыми, обезумели». Мудрости не будет без веры так же, как мудрости не будет без философии. Иисус Христос родился на Земле именно в точке слияния веры и разума: Иерусалима и Афин. Одни беспредельной верой пророков призвали Его, другие беспримерным подвигом философов приготовили человеческое сознание к Его приходу. Иисус Христос - Бог - вновь соединил разомкнутые грехом сферы человеческого и Божественного космоса и человек закрепил догматом христианской веры это соединение навсегда. Что значит, закрепил в догмате? Это значит: осознал, оформил в слово, сделал своим достоянием. Этому осознаванию и положили начало многие из первых христианских философов - апологеты, начальником коих можно по праву считать св. Иустина.
Святому философия не нужна, но лишь только потому, что его ум уже высветлен Светом, и не ум, а Сам Свет движет человеком. Задача, стоявшая на заре христианской философии, была непомерно трудна. Единственное, на мой взгляд, что позволяло первым христианским философам осуществлять возложенную на них Богом миссию, - это близость по времени к точке рождения Иисуса Христа и апостольского служения. Небеса буквально светились Христом и Его свято-апостольским бриллиантом. Тогда между откровением Нового Завета и разумом человека ещё не было прослойки из вязкой массы ересей и умствований, покрывающей плотной пеленой христианское вероучение сегодня. Не было ни копоти гностицизма, ни крови, пролитой в религиозных войнах, ни трещин раскола. Грани христианского учения, высеченные святыми апостолами, сияли в лучах Христа-Бога всей силой своей первозданной чистоты.
И всё же миссия первых христиан-философов была непомерна трудна. Свет веры пролит, и это только одна, хотя и главная, составляющая Христова учения. Теперь этим светом предстояло воспитать человеческий ум, укоренить веру в человеческой природе. При этом замечу: окружающий мир настроен не просто недружелюбно - совершенно непримиримо и агрессивно. Язычество и иудейство бьются теперь за власть над умами и сердцами людей, ибо благополучие верхов целиком зиждется на этой власти. В мир пришёл Тот, Кто упразднил в качестве «первоверователей» любую власть на земле кроме, Божьей, и, естественно, власть имущим это совсем ни к чему: они не собираются сдавать своих позиций. Но сколько бы ни было пролито христианской крови, усилия власти человеческой были и всегда останутся тщетными, если они не приемлют Христа. Сила христианского вероучения исходит не от умов, пусть даже очень светлых, и не от сердец, пусть даже абсолютно открытых Богу. Учение возвещено самим вочеловечившимся Богом и поэтому никакие усилия не могут помешать торжеству христианской истины.
Христианская философия слагалась в процессе усвоения этой истины её подвижниками, первыми христианскими апологетами. Именно философия даёт откровению русла, по которым христианство источается в разуме, обусловливает и укрепляет, чтобы не случилось «размыва» или бесплодного «вытекания», что особенно обильно происходит в нашей современности. Однако вернёмся к Святому Иустину.
Никео-Цареградский Догмат, ставший символом христианской веры и вместе с тем вершиной мышления, обязан своим рождением как силе Божественного Откровения, так и силе человеческой мысли. Попробуем найти слова более точные: христианский догмат есть сила Божественного Откровения, воплощенная человеческим разумом и запечатлённая словом. Догмат - грань, в которой сочетаются человеческая и Божественная природа. Догмат - это метафизический центр, вокруг которого движется человеческий космос. Магнит, из которого исходит и в который вливается человеческая мысль. Святой Иустин и первые христианские философы есть те строители, которые, восприняв суть веры, заложили основу Догмата Христианского Вероучения.
Нужно чётко понимать, что закладывалось основание не новой религии, не нового, пусть даже самого совершенного, течения философии. Иустином и его сподвижниками были сделаны первые осознанные шаги на Пути, проложенном Иисусом Христом, вновь связавшим прерванную некогда грехом связь человеческой и Божественной природы. Исследуя творчество Иустина Философа, мы можем видеть суть первых усилий, сделанных в этом направлении, что благотворно скажется и на наших собственных попытках следовать по указанному пути.
Святой сам с предельной точностью выразил свою миссию в словах: «Кто может возвещать Истину и не возвещает, тот будет осуждён Богом». Подобно Гераклиту и Сократу, Иустин, теперь уже в свете христианства, делает неизреченное изреченным, несоединимое единым, проводя к разуму человечества основной импульс Богооткровения - Божественное Триединство.
С одной стороны - иудеи, для которых Иисус Христос «соблазн», с другой - эллины, для которых Он «безумие». Почему соблазн? Потому что Иисус Христос - это воплощение веры иудеев, венец и итог. Они не приняли Бога, не приняв Иисуса Христа - не хватило сил. Но не нужно забывать о том, что иудеи обладали на тот момент наиболее приближённой к истине религией, которую Новый Завет не упразднил, а вместил в себя и увенчал. Почему безумие? Потому что мысль эллинов в лице своих философов пришла к пониманию непостижимости Бога, находясь в тех же предельных на тот период «скоростях», что и иудейская религия, и реакция философов совершенно понятна и закономерна.
Иустин настаивает на единстве двух Заветов, которые оба даны одним Богом и разрешаются один в другой: «Ветхий в Новый, вечный и совершенный». Опираясь на Ветхий Завет Иустин, будучи философом, призывает иудеев, а в их лице все человечество, к разуму. Он говорит о христианстве через Ветхий Завет потому, что к реалиям Нового Завета человеческий ум нужно подвести прежде, чем напитать. Иустин находит слова, подтверждая их самой верой иудеев, проводит им мысль о Христе и триединстве Бога. Главное действие - прорыв, подобный тому, который Бог осуществил в отношении веры через святых апостолов - в отношении разума совершается через святого Иустина и подобных ему. Творчество святого Иустина - это озарение, а точнее, орошение разума человека светом христианской веры. Теперь человеческий разум, а значит, и сам человек, ведомый верой, восходит на новую ступень своего возвращения к Богу.
Позднее святой Августин сформулирует это новое состояние человека: «Верить, чтобы понимать». Этой формулой открываются врата в христианскую философию - единственно возможную теперь. Подобно тому, как Откровение Нового Завета вбирает в себя и питает Ветхий Завет, христианская философия вбирает и питает античную. Как теперь существует лишь одно высшее Божественное Откровение - Библия, так же существует одна высшая философия - христианская, о чем говорит Иустин Философ в «Диалоге…» устами старца, повстречавшегося ему у моря: «Так ты любитель умствований, а не дел Истины?» - эта фраза и весь их разговор, на мой взгляд, есть некий манифест высшей философии. Христианская вера позволяет разуму не быть больше изгоем в небесах и пленником на земле. Философия, орошённая светом Христа, позволяет человеку быть не просто открытым к Божественному волеизъявлению, а делает это волеизъявление творческой силой, позволяющей двигаться по Пути возвращения к Богу. Здесь же старец дает Иустину ключ : «Но ты, прежде всего, молись, чтобы открылись тебе двери Света, ибо этих вещей никому нельзя видеть или понять, если Бог и Христос Его не дадут разумение». Теперь рядом, а точнее, в лоне Откровения появляется слово разумение , две такие глубокие реальности бытия человека, как откровение и философия, разделенные ранее непреодолимой преградой, в Иисусе Христе получили возможность взаимопроникновения. В этой реакции рождается новый человек. Его новизна - это восстановление целостности его частей и единение их в Едином: Вера-Разум-Бог.
Иустин прямо проводит связь между верой и разумом, говоря об этом в Первой Апологии: «Да и во всем, что философы и поэты говорили о бессмертии души, о наказаниях по смерти, о созерцании небесном, и о подобных предметах, пользовались они от Пророков - через них они могли понять и излагать это». Иустин не просто спорит с языческим взглядом на мир, а доказывает и показывает, что лучшее в языческой философии неразрывно связано с иудейской пророческой традицией. Обращая внимание к Платону и Моисею, святой светом Христа метафизически соединяет через себя ранее несоединимое, языческую философию с иудейской религией, наглядно показывая этим чудесную силу христианства. Апология святого Иустина является основанием для дальнейшего духовного преображения философской мысли, случившегося в период формирования христианского догмата и далее - когда сам Символ Веры стал той высочайшей сияющей вершиной, притягивающей на Путь восхождения всё новых и новых сподвижников.
И снова возвращаясь к «Диалогу с Трифоном иудеем», можно видеть ту же самую светоносную христианскую мысль, направленную на то, чтобы призвать теперь уже иудея к размышлению о Христе:
« - Я так поражен столь многими местами из Писания, что не знаю, что сказать относительно места из Исаии, где Бог объявляет, что Бог никому другому не даст славы Своей, говоря: Я Господь Бог, - это имя Мое, и Моей славы, ни добродетелей Моих не дам другому. (Ис. 42:8).
Икона Иустина Философа. Россия, XIX в. Храм Воскресения словущего на Успенском вражке, Москва.
- Если ты, Трифон, - сказал я, - приводя эти слова, просто и без лукавства остановился, не представляя предшествующих им и не присоединяя последующих слов, то можно извинить тебя; но если ты поступил так в той мысли, что можешь привести мою речь в затруднение, и вынудить меня сказать, что писания противоречат между собою, то заблуждаешься, ибо я никогда не осмелюсь этого подумать или сказать. Если же встретится место Писания, кажущееся таким, и представится как бы противоречащим другому: то вполне убежденный, что никакое место Писания не противоречит другому, я скорее признаю, что сам не понимаю смысла его, и постараюсь убедить то же самое думать и тех, которые допускают противоречия в Писании».
Весь диалог пропитан аналогиями и связями Ветхого и Нового Завета, проявляющими единство и закономерность Божественного Откровения, и при этом действует сама мысль , метафизически преображенная христианством. Иустин – философ.
Святой Иустин не пророк, но мастер Христов, сумевший светоносными нитями Откровения выткать Его единую доктрину доступную, умопониманию не только иудея или эллина, но и любого здравомыслящего человека.
Журнал «Начало» №17, 2008 г.
Сапронов П.А. Реальность человека в богословии и философии. СПб., 2004. С. 137.
План лекции
1. Разработка и систематизация основных понятий христианской философии в учении Фомы Аквинского.
2. Рождение проблемы соотношения религии и науки, веры и разума.
3. Концепция «двойственной истины» Ибн-Рушда и отношение к ней схоластики.
По мнению современных философов, средневековая философия, особенно в ее кульминационный период – в 13 веке, относится к наиболее ярким эпохам в развитии философской мысли. «Это время блестящего расцвета логики, онтологии, философии языка, философии человека и других философских дисциплин. Философия... никогда не создавала столь насыщенной и законченной системы понятий, какую создала схоластика».
Если на первом этапе средневековой философии, этапе патристики, главным представителем которой являлся Августин – происходит разработка и оформление основного содержания христианской теологии на основе религиозного учения Иисуса Христа и философской системы Платона, то на втором этапе – этапе схоластики (9 –15 века), главный представитель Фома Аквинский – осуществляется разработка и систематизация основных понятий христианской философии под решающим влиянием философского наследия Аристотеля. Догматы теологии приобретают на этом этапе рационализированную форму.
Философия Фомы Аквинского (1225-1274) представляет собой энциклопедию официальной католической идеологии. За особые заслуги в обосновании христианской философии в 1323 году Церковь причислила его к лику святых, а его философию, называемую томизмом, было рекомендовано изучать во всех католических учебных заведениях как единственно правильную. Главные положения созданной им обширной философской системы и сегодня составляют основу католической христианской философии, так называемого неотомизма.
Попытки теологов приспособить античную философию к христианскому вероучению привело к рождению проблемы веры и разума, веры и знания. Что выше: истины науки или истины религии?
Важнейшей заслугой Фомы является глубокая разработка одной из центральных проблем всей средневековой философии – проблемы соотношения религии и науки, веры и разума, т.е. сравнительного значения истин, принятых на веру, и истин, добытых логическим путем, с помощью разума. Эта проблема волновала умы философов уже в период патристики.
Первые христианские философы считали, что для познания Бога и созданного им мира вполне достаточно истин, полученных на основе веры. Научные исследования, рациональные доказательства излишни, когда известна Библия, другие священные тексты, в истины которых нужно только верить. Разум может привести только к сомнениям и к заблуждениям, ереси. Аврелий Августин писал в «Исповеди» так: «Но мы чувствуем не разумом, а зрением, или слухом, или обонянием, или вкусом, или осязанием... Все же, что мы знаем, знаем разумом; поэтому никакое чувство не есть знание. Итак, что я разумею, тому и верю; но не все, чему верю, то я и разумею. Все, что я разумею, то я знаю; но не все то знаю, чему верю. Я знаю, как полезно верить многому и такому, чего не знаю».
Но со временем, в период схоластики, по мере усиления процессов рационализации средневековой философии под влиянием непрекращающегося роста научных знаний, усиления сомнений в истинности основных церковных догм теология должна была занять более гибкую позицию по вопросу о соотношении истин, полученных с опорой на веру, и истин, полученных с помощью разума.
Проблему соотношения веры и разума оригинально решил святой Фома Аквинский. Считалось, что разум – это только человеческий инструмент познания, данная непосредственно человеку способность, одно из свойств психики, далекое от совершенства. Это только лишь «естественный свет», значительно более слабый, чем «свет божественный». «Светом божественным» наполнена Библия и разъясняющая ее положения теология. Вера - это божественный, сверхъестественный свет. Именно поэтому философия, в которой воплощается только «естественный свет», может быть лишь «служанкой теологии».
«...Необходимо, - писал Фома Аквинский,- чтобы философские дисциплины, которые получают свои знания от разума, были дополнены наукой священной и основанной на откровении... Теология может взять нечто от философских дисциплин, но не потому, что испытывает в этом необходимость, а лишь ради большей доходчивости преподаваемых ею положений. Ведь основоположения свои она заимствует не от других наук, но непосредственно от Бога через откровение. При том же она не следует другим наукам, как высшим по отношению к ней, но прибегает к ним, как к подчиненным к ней служанкам, подобно тому, как теория архитектуры прибегает к служебным дисциплинам или теория государства прибегает к науке военного дела».
Такова была концепция соотношения веры и разума, созданная Фомой Аквинским и используемая до сих пор современной религиозной философией. В своих многочисленных трудах он уделял большое внимание не только проповеди принятых на веру библейских истин, но и их рациональному, логическому обоснованию. Причем главное внимание он уделял рациональным доказательствам существования, бытия Бога. С этой целью он разработал пять широко известных доказательств бытия Бога:
Первое доказательство основывается на понятии движения. Мир есть движение, считал Фома, причем каждая движущаяся вещь имеет свой источник движения. Но эта цепь не может быть бесконечной. Перводвигатель есть Бог.
Второе доказательство строится на понятии причины. Мир есть совокупность взаимодействующих причин и следствий. Но в таком случае должна быть исходная, начальная причина всего сущего, первопричина. Такой первопричиной может быть только Бог.
Третье доказательство основывается на понятиях случайного и необходимого. В мире много случайного, но есть также необходимость и закономерность. Определенным законам подчиняется движение планет, земных вещей, жизнь людей. Законов множество. Но кто дал миру основной, первый закон. Творцом такого закона мог быть только Бог.
Четвертое доказательство базируется на представлении о совершенстве мира. Мир представляет собой своеобразную многоступенчатую пирамиду, каждая из последующих ступеней которой, более совершенна, чем предыдущая. Но в этой пирамиде должно быть высшее, абсолютное совершенство.
«...Есть некоторая сущность, являющаяся для всех сущностей причиной блага и всяческого совершенства; и его мы именуем Богом».
Пятое доказательство отталкивается от понятия целесообразности. Окружающий нас огромный мир един, целесообразен, исполнен глубинного смысла, одухотворен.
«...Предметы, лишенные разума, каковы природные тела, подчиняются целесообразности. Поскольку же сами они лишены разумения, они могут подчиняться целесообразности лишь постольку, поскольку их направляет некто, одаренный разумом и пониманием, как стрелок направляет стрелу. Следовательно, есть разумное существо, полагающее цель для всего, что происходит в природе; и его мы именуем Богом».
Конечно, с современной точки зрения эти доказательства не являются безупречными. Тем не менее, доказательства бытия Бога, приведенного Фомой, долгое время представлялись для верующих людей убедительными. Они используются христианской Церковью и поныне.
По вопросу соотношения веры и разума, религии и философии имела место одна замечательная интеллектуальная полемика между представителем арабо-мусульманской философии Ибн-Рушдом или Аверроэсом (1126-1198) и Фомой Аквинским (1225-1274), получившем название спора по теории или концепции «двойственной истины».
Аверроэс, убежденный в истинности мудрости Аристотеля, показывает, что философия обладает привилегией на истину, поскольку теория Аристотеля совпадает с высшей истиной. Философия и религия учат истине, и в случае противоречия необходимо толковать религиозный текст в свете требований разума: истина одна, и она разумна. Поэтому философская истина наиболее ценная, чем религиозная, так как опирается на разум.
Получается, что аверроизм способствовал утверждению и доктрины двух истин: истины разума не соответствуют истинам веры, что разделяет религию и философию. Фома Аквинский ответил на это так: есть догматы веры рационально постижимые (Бог существует) и непостижимые (троичность Бога). Первые предмет философии и теологии, вторые – только теологии. Исламские теологи обвинили Аверроэса в том, что он проповедует философию древних в ущерб истинной вере, он был отправлен в изгнание, а книги по философии сожжены. Фома Аквинский и Альберт Великий считали своим долгом борьбу с аверроизмом.
Известный английский историк философии Ф.Ч. Коплстон в работе «Средневековая философия» показывает, что ошибочно думать, будто в средние века теология господствовала над философией в том смысле, что философ просто предлагал аргументы, доказывающие истинность положений, отстаиваемых Церковью. Если бы философ, являвшийся также верующим христианином, думал, что доказал истинность высказывания, противоречащего какому-либо положению христианской веры, он должен был бы либо признать свое рассуждение уязвимым, либо отказаться от своей веры, либо заключить, что то, что он считал истиной веры, в действительности таковой не является.
Однако, это никоим образом не означает, что философ, являясь христианином и веря в истинность определенного положения, должен был бы также утверждать, что его истинность может быть доказана посредством философского рассуждения. Например, Уильям Оккам (1288-1349) верил в человеческое бессмертие. Но он не верил в способность философа доказать, что человек имеет духовную и бессмертную душу. Однако он не утверждал и то, что философия может доказать обратное.
Разум ничем не может помочь вере. Теология – это не наука, считал он, а комплекс положений, связанных только верой. Сферы человеческого разума и веры не пересекаются, они разделены и навсегда останутся таковыми. «Верю и понимаю» - такого его решение данной проблемы. Папа Иоанн XXII обвинил его в ереси, и он бежал из Авиньона к императору Людвигу Баварскому, враждовавшему тогда с папой. По преданию, он сказал императору: «Защити меня мечом, а я защищу тебя словом».
Выводы
В средние века главным внефилософским фактором, влиявшим на философское мышление, была религиозная вера. Поэтому разум был мистически ориентирован, а мистика рационально организована. Это называлось «схождением ума и сердца».
Философское кредо Аврелия Августина - «Верую, чтобы знать», Фомы Аквинского - «Познаю, чтобы верить», Уильяма Оккама – «Верю и понимаю», Ибн Рушда – «Знание выше веры».
Средневековая философия выступала и в виде практической или моральной философии, занималась формированием этических начал, направляющих человека к Богу, наставляющих его на путь спасения. Противоречия между разумом и верой подготовили предпосылки «самосознания разума», ведущей к новой философии.
При работе над данной темой необходимо сосредоточить внимание на том, каким образом вера и разум стали парадигмой схоластической философии. При этом важно также иметь в виду, что под верой понималась вера в авторитет Священного Писания и святых Отцов церкви. Поэтому вопрос об отношении веры и разума означал разработку различных трактовок содержания Библии и творений святых Отцов церкви с учетом достижений античной философии. Схоластика стремилась сохранить авторитет Писания и Предания. В то же время она не могла отбросить учения и труды античных авторов. Отсюда проблема веры и разума становится для нее неустранимой, но не является неразрешимой.
Проблема соотношения разума и веры в средневековой философии показательна еще и тем, что позволит Вам с современных позиций оценить свой духовный выбор. В отличие от духовных процессов, протекающих вне рамок учебного процесса, в университетском образовании ведущей является не установка на агитацию, а установка на изучение.
Литература
Антисери Д., Реале Дж. Западная философия от истоков до наших дней. Античность и средневековье. – СПб.: Пневма, 2001. – С. 472-665.
Введение в философию. Под ред. Фролова И.Т. В двух частях. – М, 1989. – Т.1. С. 338-340.
Звиревич В.Т. Философия Древнего Мира и Средних веков. – М., 2002. – С. 330-343.
Философия. Под ред. Губина В.Д., Сидориной Т.Ю., Филатова В.П. – М.: Тон, 2001. – С. 72-108.
Шаповалов В.Ф. Основы философии. От классики к современности. – М.: Фаир-пресс, 2001. – С.165-173.
Вопросы контроля теоретических знаний
Репродуктивный уровень:
1. Что означает термин «средневековая схоластика»? Назовите его основные значения.
2. Назовите выдающихся представителей средневековой схоластики. Обрисуйте их духовный облик и дайте краткую характеристику их учений.
Репродуктивно-практический уровень:
1. Приведите пять рациональных доказательств существования Бога Фомы Аквинского? Могло ли бы их быть не пять, а меньше? Допустил ли Фома логические ошибки?
2. Каковы два возможных варианта решения вопроса об отношении веры и разума? В чем состоял третий вариант, выявленный поздней схоластикой?
Творческий уровень:
1. Почему вопрос об отношении веры и разума стал центральным для средневековой схоластической философии?
