"Представьте себе помещение, на стенах которого развешаны картины в последовательности, воспроизводящей изменения предметов в зависимости от изменения света: сначала серая серия — огромная темная масса, которая постепенно все больше и больше светлеет, затем белая серия, незаметно переходящая от слабого мерцания ко все усиливающейся игре света, достигающей кульминации в сполохах радужной серии, и далее синяя серия, где свет снова смягчается в синеве, тающей, как светлое небесное видение. Краски пронизаны черным, серым, белым, синим, красным светом — всеми его оттенками. По тому, как эти двадцать картин развешаны, они представляются нам двадцатью открытиями, но боюсь, что тесная связь, их объединяющая, ускользнет от зрителя, если он не уделит им достаточного внимания". Так в статье "Революция соборов" будущий премьер-министр Франции Жорж Клемансо описывал выставку, на которой Клод Моне представил публике серию картин "Руанский собор".
Руанский собор. Открытка 1881 года
Такой вид открывался из мастерской Моне
Руанский собор
Современное фото из Википедии, поскольку во время моих поездок в Руан в 2012 и 2015 годах
фасад реставрировался и был частично закрыт(.
К этой выставке, состоявшейся в мае 1895 года в парижской галерее Поля Дюран-Рюэля, Моне шел не один год. Создание серий картин, взаимосвязанных и дополняющих одна другую, давно занимало художника. В циклах "Вокзал Сен-Лазар" (1877), "Стога" (1890 - 1891), "Тополя" (1891) Моне многократно изображал близкие сюжеты при различном освещении и погодных условиях, все более решительно двигаясь от одиночного пейзажа или группы тематически близких пейзажей к объединенной общим замыслом серии. Однако если в своих первых сериях Моне еще отдавал дань традиции, меняя точку зрения и композицию, то в серии "Руанский собор" он предложил действительно революционное решение: на всех картинах изображено, с очень незначительными вариациями, одно и то же - фрагмент западного фасада знаменитого готического собора в Руане.
Фрагмент западного фасада Руанского собора
Почему Моне остановился на этом сюжете? Иные критики пытаются обосновать выбор художника интересом к готической архитектуре, который возник во Франции конца столетия на волне национального возрождения, но вряд ли это объяснение можно принять. Величие готики никак не отразилось в полотнах Моне: для него были равно интересны архитектурный шедевр и стог сена. Светлый камень, игра света и тени, резное кружево - все это стало для художника идеальным "экраном", на котором отражались изменения, происходящие в природе день за днем, от рассвета до заката.
Слева: дом на Соборной площади (бывший магазин Леви, ныне туристическое бюро),
в котором Моне арендовал одну из своих руанских мастерских
Работа над "Соборами" заняла больше двух лет. Две первые картины, которые датируются началом февраля 1892 года, стоят в серии особняком - судя по ракурсу, художник писал их на площади, находясь к северо-западу от собора. Над следующими холстами, созданными с февраля по апрель того же года, Моне трудился в специально снятой напротив собора квартире, переоборудованной под мастерскую. Из окна на втором этаже художник день за днем наблюдал за фасадом собора, работая одновременно над несколькими полотнами. Незаконченные холсты он увез домой в Живерни и продолжал совершенствовать по памяти, а в 1893 году повторил все сначала - приехал в феврале в Руан, снял квартиру, уже в другом доме, и до апреля писал собор из окна. Последние шесть работ созданы в третьей по счету квартире, в которую художник переехал по чисто бытовым причинам. Это объясняет незначительные композиционные различия между холстами серии и ещё раз доказывает случайность композиции картин. Окончательно серия была завершена лишь в 1894 году в Живерни.
Третье слева - окно мастерской Моне
Грандиозный, как сам Руанский собор, труд измучил Моне. Он многократно переписывал холсты, в отчаянии уничтожал их и начинал заново (что объясняет противоречивую информацию об общем числе картин, от 28 до 40, считая наброски). Его письма из Руана жене и друзьям полны жалоб и сомнений: "Я разбит, я не могу больше /…/ Мои ночи полны кошмаров: собор обрушивается мне на голову, он кажется то голубым, то розовым, то желтым". "Я работаю так, что от усталости близок к удару". "Я не могу думать ни о чем, кроме собора". "Я совершенно растерян и недоволен тем, что я сделал здесь. Я метил слишком высоко, но, кажется, перестарался, испортив то, что было хорошо. Вот уже четыре дня я не могу работать и решил все бросить и возвратиться домой. Не стану даже упаковывать свои полотна — не хочу их видеть, хоть некоторое время». Ни одна серия, ни до, ни после, не давалась ему с таким надрывом: ведь в "Соборах" Клод Моне ввел в живопись, обычно имевшую дело лишь с тремя измерениями пространства, четвёртое измерение - время.
Руанский собор. Симфония голубого и розового
Существует легенда (якобы, это воспоминание самого Моне) о том, как возникла сама идея серий. Однажды художник писал на пленэре, но освещение настолько изменилось, что он не мог продолжать начатое полотно. Моне попросил принести из дома новый холст, однако вскоре освещение снова изменилось, и он был вынужден начать работу на другом холсте, и так далее, пока не сложилась серия.
Фасад Руанского собора
Конечно, интерес Моне к сериям имел различные причины - в частности, нельзя забывать о его увлечении японским искусством и знаменитыми графическими сериями Хокусая. Тем не менее, в этом анекдоте точно отражено противоречие, с которым в своем логическом развитии неизбежно сталкивался импрессионизм, и которое Моне стремился разрешить в сериях. Свойственное импрессионистам ощущение постоянной изменчивости мира, неповторимости каждого мгновения приводило к мысли о том, что статичного, независимого от окружающей световоздушной среды объекта живописи не существует вовсе. И если задача художника - уловить череду световых эффектов, то это возможно не в единичном холсте, но в серии. Серия картин обретает драматургию, подсказанную художнику самой природой, выбранный автором сюжет динамично изменяется и развивается во времени. Поэтому для Моне было столь важно расположить работы в строгой последовательности: лишь при такой подаче из мгновений, запечатленных на каждом из полотен, складывалась временнАя протяженность.
Западный фасад в полдень
При этом сам повторяющийся из картины в картину мотив уже не так важен, как его метаморфозы. Центральный "персонаж" серии - не собор, но свет: меняясь на наших глазах, перламутрово-радужные стены дематериализуются, растворяясь, словно мираж, в световоздушной среде. "Чем старше я становлюсь, тем больше понимаю, что должен работать, чтобы воспроизвести то, что я ищу: мгновенное влияние атмосферы на вещи и свет, рассеянный во всем", - писал Клод Моне в 1891 году. Он не любил теоретизировать ("я всегда ненавидел эти ужасные теории") и выразил свои творческие устремления в трех словах: "Я ищу невозможного". В этом поиске невозможного, в мучительной погоне за мгновением Моне провел годы, отданные серии "Руанский собор", ставшей, по мнению критиков, квинтэссенцией импрессионизма.
Вечер. Гармония в коричневом
Когда Моне, наконец, счел серию законченной и представил ее публике, времена непонимания и насмешек над импрессионистами уже миновали. Работы Моне - в том числе из предшествующих "Соборам" серий - хорошо покупались, и еще до открытия выставки восемь "Соборов" были проданы. Двадцать вошедших в экспозицию картин серии собратья-художники и критики приняли благосклонно, хотя Моне и получил упреки в излишнем увлечении техническими приёмами, а его полотна сравнивались с "видом через занавеску".
Руанский собор вечером
Однако желание Моне, видевшего в серии единое произведение, не разделять картины, не осуществилось - покупателя, готового приобрести все двадцать холстов, каждый из которых был оценен в 15 000 франков, не нашлось. Вопреки воле автора, "Соборы" были проданы разным покупателям, и сегодня картины серии украшают музейные и частные коллекции многих стран. Лишь через сто лет после окончания серии, в мае 1994 года, семнадцать "Соборов" ненадолго встретились в Руане, на выставке в городском музее изящных искусств. Но и разрозненная серия "Руанский собор" стала одним из самых заметных художественных явлений конца 19 века, опередила свое время и соединила два столетия. "Ах, эти его соборы!" - восторженно восклицает героиня
романа Марселя Пруста "Содом и Гоморра"(1921).
Западный фасад и башня Сен-Ромен
Моне, последнего из импрессионистов, называют предвестником абстрактного искусства. "Забудьте о том, что вы видите перед собой, будь то дерево, дом или поле, просто скажите себе: вот маленький голубой квадрат, вот розовый прямоугольник, вот желтая полоска, и рисуйте не предметы, а их цветовые составляющие", - эти слова Моне воспринимаются как напутствие не только современникам художника, но и будущим абстракционистам.
Клод Моне. Кувшинки. Фрагмент. 1917-1920
Символично, что в том же 1895 году, когда "Соборы" экспонировались у Дюран-Рюэля, в Москве проходила выставка импрессионистов, на которой тридцатилетний Василий Кандинский увидел картину Моне "Стога", ставшую первым шагом на его пути к абстракционизму. "…Глубоко под сознанием был дискредитирован предмет как необходимый элемент картины", - передавал Кандинский свое впечатление от "Стогов" в книге "Ступени" (1913). Со словами Кандинского перекликаются рассуждения о "Соборах" Моне другого зачинателя беспредметного искусства - Казимира Малевича: "Не собор нужен, а живопись, а откуда и с чего она взята, нам не важно, как не важно, с какой раковины выбраны жемчуга" ("О новых системах в искусстве", 1919).
Картина Джексона Поллока
С абстракционизмом обычно связывают позднее творчество Моне, и прежде всего - работы из грандиозной серии "Кувшинки": отдельные фрагменты этих произведений мог бы, кажется, написать представитель абстрактного экспрессионизма - Джексон Поллок или Андрэ Массон. Но нельзя в этом смысле недооценивать и "Соборы". Ведь именно в "Соборах" художник наиболее последовательно продекларировал вторичность объекта по отношению к собственно живописным эффектам. Даже названия отдельных работ серии "Соборы" приближают нас к беспредметному искусству: "Коричневая гармония", "Гармония голубого и золотистого", "Симфония серого и розового".
Рой Лихтенштейн. Руанский собор. 1969
Моне, который ввел в изобразительное искусство само понятие серии, вдохновил одного из самых влиятельных художников XX века Роя Лихтенштейна, представителя противоположного абстракционизму направления - поп-арта. Лихтенштейн отдал Моне дань уважения в собственной версии серии "Руанский собор" (1969). Наложив на три работы Моне свой "фирменный" типографский растр и тем самым поместив их в контекст массовой культуры, он подчеркнул непреходящее величие живописи Моне.
Фото:http://www.tendanceouest.com/print.php?id=77008
И наконец, сама работа Моне над серией "Руанский собор" напоминает современный перформанс: представьте себе, как он день за днем, месяц за месяцем, сидит у окна перед несколькими мольбертами и, прячась от взглядов уличных зевак, пишет собор, собор, собор… Мастеру, наверное, понравилось бы то, что сегодня можно увидеть из этого исторического окна: ежегодные лазерные шоу сказочно преображают стены древнего руанского собора, и по фасаду, который увековечил Моне, плывут его картины - стога, кувшинки в пруду, поля красных маков, морские скалы, дама с зонтиком, сад в Живерни…
Лазерное шоу "Картины Моне" на фасаде Руанского собора. 2014
фото: http://www.tendanceouest.com/print.php?id=77008
Думается, Моне одобрил бы и акцию, состоявшуюся перед руанской ратушей в июне 2010 года: здесь, на площади шестьсот квадратных метров, собрались 1250 человек, и каждый из них держал в руках увеличенный фрагмент картины из серии «Руанский собор». «Живую картину» сфотографировали и сняли на видео с вертолета, чтобы представить доказательство для Книги рекордов Гиннеса.
Руан, акция "Руанский собор", 2010
"Представьте себе помещение, на стенах которого развешаны картины в последовательности, воспроизводящей изменения предметов в зависимости от изменения света: сначала серая серия — огромная темная масса, которая постепенно все больше и больше светлеет, затем белая серия, незаметно переходящая от слабого мерцания ко все усиливающейся игре света, достигающей кульминации в сполохах радужной серии, и далее синяя серия, где свет снова смягчается в синеве, тающей, как светлое небесное видение. Краски пронизаны черным, серым, белым, синим, красным светом — всеми его оттенками. По тому, как эти двадцать картин развешаны, они представляются нам двадцатью открытиями, но боюсь, что тесная связь, их объединяющая, ускользнет от зрителя, если он не уделит им достаточного внимания". Так в статье "Революция соборов" будущий премьер-министр Франции Жорж Клемансо описывал выставку, на которой Клод Моне представил публике серию картин "Руанский собор".
Руанский собор. Открытка 1881 года
Такой вид открывался из мастерской Моне
Руанский собор
Современное фото из Википедии, поскольку во время моих поездок в Руан в 2012 и 2015 годах
фасад реставрировался и был частично закрыт(.
К этой выставке, состоявшейся в мае 1895 года в парижской галерее Поля Дюран-Рюэля, Моне шел не один год. Создание серий картин, взаимосвязанных и дополняющих одна другую, давно занимало художника. В циклах "Вокзал Сен-Лазар" (1877), "Стога" (1890 - 1891), "Тополя" (1891) Моне многократно изображал близкие сюжеты при различном освещении и погодных условиях, все более решительно двигаясь от одиночного пейзажа или группы тематически близких пейзажей к объединенной общим замыслом серии. Однако если в своих первых сериях Моне еще отдавал дань традиции, меняя точку зрения и композицию, то в серии "Руанский собор" он предложил действительно революционное решение: на всех картинах изображено, с очень незначительными вариациями, одно и то же - фрагмент западного фасада знаменитого готического собора в Руане.
Фрагмент западного фасада Руанского собора
Почему Моне остановился на этом сюжете? Иные критики пытаются обосновать выбор художника интересом к готической архитектуре, который возник во Франции конца столетия на волне национального возрождения, но вряд ли это объяснение можно принять. Величие готики никак не отразилось в полотнах Моне: для него были равно интересны архитектурный шедевр и стог сена. Светлый камень, игра света и тени, резное кружево - все это стало для художника идеальным "экраном", на котором отражались изменения, происходящие в природе день за днем, от рассвета до заката.
Слева: дом на Соборной площади (бывший магазин Леви, ныне туристическое бюро),
в котором Моне арендовал одну из своих руанских мастерских
Работа над "Соборами" заняла больше двух лет. Две первые картины, которые датируются началом февраля 1892 года, стоят в серии особняком - судя по ракурсу, художник писал их на площади, находясь к северо-западу от собора. Над следующими холстами, созданными с февраля по апрель того же года, Моне трудился в специально снятой напротив собора квартире, переоборудованной под мастерскую. Из окна на втором этаже художник день за днем наблюдал за фасадом собора, работая одновременно над несколькими полотнами. Незаконченные холсты он увез домой в Живерни и продолжал совершенствовать по памяти, а в 1893 году повторил все сначала - приехал в феврале в Руан, снял квартиру, уже в другом доме, и до апреля писал собор из окна. Последние шесть работ созданы в третьей по счету квартире, в которую художник переехал по чисто бытовым причинам. Это объясняет незначительные композиционные различия между холстами серии и ещё раз доказывает случайность композиции картин. Окончательно серия была завершена лишь в 1894 году в Живерни.
Третье слева - окно мастерской Моне
Грандиозный, как сам Руанский собор, труд измучил Моне. Он многократно переписывал холсты, в отчаянии уничтожал их и начинал заново (что объясняет противоречивую информацию об общем числе картин, от 28 до 40, считая наброски). Его письма из Руана жене и друзьям полны жалоб и сомнений: "Я разбит, я не могу больше /…/ Мои ночи полны кошмаров: собор обрушивается мне на голову, он кажется то голубым, то розовым, то желтым". "Я работаю так, что от усталости близок к удару". "Я не могу думать ни о чем, кроме собора". "Я совершенно растерян и недоволен тем, что я сделал здесь. Я метил слишком высоко, но, кажется, перестарался, испортив то, что было хорошо. Вот уже четыре дня я не могу работать и решил все бросить и возвратиться домой. Не стану даже упаковывать свои полотна — не хочу их видеть, хоть некоторое время». Ни одна серия, ни до, ни после, не давалась ему с таким надрывом: ведь в "Соборах" Клод Моне ввел в живопись, обычно имевшую дело лишь с тремя измерениями пространства, четвёртое измерение - время.
Руанский собор. Симфония голубого и розового
Существует легенда (якобы, это воспоминание самого Моне) о том, как возникла сама идея серий. Однажды художник писал на пленэре, но освещение настолько изменилось, что он не мог продолжать начатое полотно. Моне попросил принести из дома новый холст, однако вскоре освещение снова изменилось, и он был вынужден начать работу на другом холсте, и так далее, пока не сложилась серия.
Фасад Руанского собора
Конечно, интерес Моне к сериям имел различные причины - в частности, нельзя забывать о его увлечении японским искусством и знаменитыми графическими сериями Хокусая. Тем не менее, в этом анекдоте точно отражено противоречие, с которым в своем логическом развитии неизбежно сталкивался импрессионизм, и которое Моне стремился разрешить в сериях. Свойственное импрессионистам ощущение постоянной изменчивости мира, неповторимости каждого мгновения приводило к мысли о том, что статичного, независимого от окружающей световоздушной среды объекта живописи не существует вовсе. И если задача художника - уловить череду световых эффектов, то это возможно не в единичном холсте, но в серии. Серия картин обретает драматургию, подсказанную художнику самой природой, выбранный автором сюжет динамично изменяется и развивается во времени. Поэтому для Моне было столь важно расположить работы в строгой последовательности: лишь при такой подаче из мгновений, запечатленных на каждом из полотен, складывалась временнАя протяженность.
Западный фасад в полдень
При этом сам повторяющийся из картины в картину мотив уже не так важен, как его метаморфозы. Центральный "персонаж" серии - не собор, но свет: меняясь на наших глазах, перламутрово-радужные стены дематериализуются, растворяясь, словно мираж, в световоздушной среде. "Чем старше я становлюсь, тем больше понимаю, что должен работать, чтобы воспроизвести то, что я ищу: мгновенное влияние атмосферы на вещи и свет, рассеянный во всем", - писал Клод Моне в 1891 году. Он не любил теоретизировать ("я всегда ненавидел эти ужасные теории") и выразил свои творческие устремления в трех словах: "Я ищу невозможного". В этом поиске невозможного, в мучительной погоне за мгновением Моне провел годы, отданные серии "Руанский собор", ставшей, по мнению критиков, квинтэссенцией импрессионизма.
Вечер. Гармония в коричневом
Когда Моне, наконец, счел серию законченной и представил ее публике, времена непонимания и насмешек над импрессионистами уже миновали. Работы Моне - в том числе из предшествующих "Соборам" серий - хорошо покупались, и еще до открытия выставки восемь "Соборов" были проданы. Двадцать вошедших в экспозицию картин серии собратья-художники и критики приняли благосклонно, хотя Моне и получил упреки в излишнем увлечении техническими приёмами, а его полотна сравнивались с "видом через занавеску".
Руанский собор вечером
Однако желание Моне, видевшего в серии единое произведение, не разделять картины, не осуществилось - покупателя, готового приобрести все двадцать холстов, каждый из которых был оценен в 15 000 франков, не нашлось. Вопреки воле автора, "Соборы" были проданы разным покупателям, и сегодня картины серии украшают музейные и частные коллекции многих стран. Лишь через сто лет после окончания серии, в мае 1994 года, семнадцать "Соборов" ненадолго встретились в Руане, на выставке в городском музее изящных искусств. Но и разрозненная серия "Руанский собор" стала одним из самых заметных художественных явлений конца 19 века, опередила свое время и соединила два столетия. "Ах, эти его соборы!" - восторженно восклицает героиня
романа Марселя Пруста "Содом и Гоморра"(1921).
Западный фасад и башня Сен-Ромен
Моне, последнего из импрессионистов, называют предвестником абстрактного искусства. "Забудьте о том, что вы видите перед собой, будь то дерево, дом или поле, просто скажите себе: вот маленький голубой квадрат, вот розовый прямоугольник, вот желтая полоска, и рисуйте не предметы, а их цветовые составляющие", - эти слова Моне воспринимаются как напутствие не только современникам художника, но и будущим абстракционистам.
Клод Моне. Кувшинки. Фрагмент. 1917-1920
Символично, что в том же 1895 году, когда "Соборы" экспонировались у Дюран-Рюэля, в Москве проходила выставка импрессионистов, на которой тридцатилетний Василий Кандинский увидел картину Моне "Стога", ставшую первым шагом на его пути к абстракционизму. "…Глубоко под сознанием был дискредитирован предмет как необходимый элемент картины", - передавал Кандинский свое впечатление от "Стогов" в книге "Ступени" (1913). Со словами Кандинского перекликаются рассуждения о "Соборах" Моне другого зачинателя беспредметного искусства - Казимира Малевича: "Не собор нужен, а живопись, а откуда и с чего она взята, нам не важно, как не важно, с какой раковины выбраны жемчуга" ("О новых системах в искусстве", 1919).
Картина Джексона Поллока
С абстракционизмом обычно связывают позднее творчество Моне, и прежде всего - работы из грандиозной серии "Кувшинки": отдельные фрагменты этих произведений мог бы, кажется, написать представитель абстрактного экспрессионизма - Джексон Поллок или Андрэ Массон. Но нельзя в этом смысле недооценивать и "Соборы". Ведь именно в "Соборах" художник наиболее последовательно продекларировал вторичность объекта по отношению к собственно живописным эффектам. Даже названия отдельных работ серии "Соборы" приближают нас к беспредметному искусству: "Коричневая гармония", "Гармония голубого и золотистого", "Симфония серого и розового".
Рой Лихтенштейн. Руанский собор. 1969
Моне, который ввел в изобразительное искусство само понятие серии, вдохновил одного из самых влиятельных художников XX века Роя Лихтенштейна, представителя противоположного абстракционизму направления - поп-арта. Лихтенштейн отдал Моне дань уважения в собственной версии серии "Руанский собор" (1969). Наложив на три работы Моне свой "фирменный" типографский растр и тем самым поместив их в контекст массовой культуры, он подчеркнул непреходящее величие живописи Моне.
Фото:http://www.tendanceouest.com/print.php?id=77008
И наконец, сама работа Моне над серией "Руанский собор" напоминает современный перформанс: представьте себе, как он день за днем, месяц за месяцем, сидит у окна перед несколькими мольбертами и, прячась от взглядов уличных зевак, пишет собор, собор, собор… Мастеру, наверное, понравилось бы то, что сегодня можно увидеть из этого исторического окна: ежегодные лазерные шоу сказочно преображают стены древнего руанского собора, и по фасаду, который увековечил Моне, плывут его картины - стога, кувшинки в пруду, поля красных маков, морские скалы, дама с зонтиком, сад в Живерни…
Лазерное шоу "Картины Моне" на фасаде Руанского собора. 2014
фото: http://www.tendanceouest.com/print.php?id=77008
Думается, Моне одобрил бы и акцию, состоявшуюся перед руанской ратушей в июне 2010 года: здесь, на площади шестьсот квадратных метров, собрались 1250 человек, и каждый из них держал в руках увеличенный фрагмент картины из серии «Руанский собор». «Живую картину» сфотографировали и сняли на видео с вертолета, чтобы представить доказательство для Книги рекордов Гиннеса.
Руан, акция "Руанский собор", 2010
Опубликовано в журнале "Партнер" (Дортмунд), № 1, 2016
Оригинал взят у
marinagra
в
Руанский собор Клода Моне
Эпоха, стиль, направление - импрессионизм
Собор в Руане - древней столице римской провинции в северной Галлии, возводившийся на том самом месте, где мы его видим сейчас, - первое культовое христианское сооружение. Его строительство было возобновлено в начале второго тысячелетия нашей эры, но после пожара 1200 г. собору потребовалась тридцатилетняя реконструкция, в результате он был восстановлен в стиле «пламенеющей» готики. Главный фасад отстраивался в течение нескольких веков. Четыреста лет здание перестраивалось и укреплялось, стилистическое единство было нарушено, тем не менее собор выглядел весьма живописно, Моне был им просто очарован.
Самый большой цикл работ Моне посвящен Руанскому собору, точнее - его западному фасаду, украшенному скульптурой, отражающей тенденции развития французской готики; по бокам фасада расположены две большие башни - башня Сен-Роман на севере и Масляная башня на юге. Название последней обусловлено тем, что в ее строительство были вложены средства, поступившие от благодарных граждан, которым было разрешено есть масло во время поста.
Моне приехал в Руан - город, расположенный на севере Франции, 5 февраля 1892 г., снял комнату в гостинице «Англетэр» на проспекте Буалдье. Свой первый вид фасада собора он написал из гостиничного окна. Затем художник на некоторое время уехал в Париж. По возвращении он добился разрешения работать, сидя в витрине магазина модной одежды «Фернан Леви», выходившей на соборную площадь.
Серия, посвященная Руанскому собору, состоит из пятидесяти картин, выполненных в одном формате. Этот цикл занимает важное место в творчестве Моне, художник работал над ней систематически, с особой тщательностью, как никогда прежде. Каждые полчаса он пытался запечатлеть мимолетные состояния свето-воздушной среды и передать едва уловимые полутона цвета. 3 апреля Моне писал Алисе Ошеде: «Каждый день я открываю для себя что-то новое, то, чего не видел раньше». Владелец магазина, заметивший, что посетительницы странно реагируют на присутствие художника, попросил его впредь прятаться за ширму и ограничить свои занятия утренними часами. 15 февраля следующего года Моне вновь приехал в Руан, остановившись в той же гостинице и пробыв там до 15 марта. Он сознательно выбрал тот же период, что и в прошлом году, желая работать при таком же освещении, но тем не мене был вынужден несколько изменить угол зрения, переместившись в здание завода «Эдуард Моки» на улице Большого моста. Новое место обзора находилось в непосредственной близости от гостиницы, из окон которой Моне впервые запечатлел вид собора. Комнаты, отведенные под мастерские, были расположены на втором этаже, из их окон, выходивших на соборную площадь, взору Моне открывался великолепный вид собора. Художник выбрал высокую точку зрения, позволяющую максимально охватить объект, отойти на большое расстояние от которого он не мог. Величественный вид фасада, занимающего все пространство полотна, своей мощью производил на зрителя ошеломляющее впечатление.
Моне увековечил облик собора, ставшего символом Франции, не придавая особого значения его архитектурным особенностям, интересуясь, прежде всего, цветовыми рефлексами на камне при разных углах преломления солнечных лучей. Здание полностью растворяется в свето-воздушной среде, свойственной определенному времени суток: на рассвете оно окутано влажными парами воздуха, на закате озарено теплыми розовыми лучами, колебания яркого полуденного света придают ему мощь. В ветреную погоду поверхность камня кажется рябой, а в солнечные дни - темно-серой.
Работая над серией, художник пребывал в тревожном, смятенном состоянии духа; недовольный собой, он уничтожил многие полотна этого цикла. В том же письме Алисе Ошеде он писал: «Ночью меня одолевали кошмары, собор словно обрушивался на меня, сбивая с ног. Он был то голубой, то красный, то желтый».
В серии, посвященной Руанскому собору, основным структурным элементом является свет, зажигающий краски и отражающийся от каменной поверхности, имитируя форму предметов и придавая глубину трехмерному изображению. Художник более не использует нейтральные тона для передачи тени, на холсте нет явно выраженных зон с преобладанием темного или светлого. Тени написаны яркими красками. Атмосферные эффекты переносятся на холст, кажется, что время на миг застыло. Свет словно приоткрывает нематериальную природу предметов, природа обретает свою гармонию в свете и вечном движении: каждое мгновенье ее облик преображается.
Моне начинал работать ранним утром, не дожидаясь семи часов, при контражуре, так как солнце всходило за собором, и его лучи падали на здание сзади, едва высвечивая контуры башен и шпилей. В полдень, когда солнце находилось в зените, все здание озарялось ослепительным солнечным светом, в тени оставались лишь порталы, заслоненные фасадом. Во второй половине дня, ближе к вечеру, тени близлежащих домов окрашивали фасад в различные оттенки синего. Вот как описывал свои впечатления от серии «соборов» Жорж Клемансо, художественный критик и близкий друг Моне, часто бывавший в его доме в Живерни и истинный почитатель его таланта: «Сначала серая серия - огромная серая масса, которая постепенно все больше и больше светлеет; затем белая серия, незаметно переходящая от слабого мерцания ко все усиливающейся игре света, достигающей своей кульминации в сполохах радужной серии; и далее синяя серия, где свет снова смягчается в синеве, тающей, как светлое небесное видение». Ради раскрепощения зрительного восприятия Моне жертвовал даже перспективой - непреложным принципом европейского изобразительного искусства начиная с XV века. В его живописной манере прослеживается влияние японской гравюры, получившей распространение во Франции в 1860-е гг.
Десятки раз повторяя мотив, преображающийся в лучах света в различное время дня, Моне изменил общепринятое представление о картине как о законченном самодостаточном произведении. Тот же Клемансо писал: «Художник сознательно создает 20 картин на один мотив, словно желая убедить нас в том, что можно и даже нужно создавать десятки, сотни и даже тысячи работ, отражая каждое мгновенье жизни, каждое биение сердца. Невооруженным глазом видно, что облик собора постоянно преображается в лучах света. Даже внимательный взгляд стороннего наблюдателя способен уловить эти перемены, заметить едва уловимые колебания. Чего уж говорить о живописце, глаз которого куда более совершенен. Моне, будучи художником, опережающим свое время, учит нас воспринимать зрительные образы и более утонченно видеть мир».
Серия «соборов» была закончена 14 апреля 1893 г., на заключительном этапе Моне работал в своей домашней мастерской. 10 мая 1895 г. двадцать картин из этого цикла были выставлены в парижской галерее Дюран-Рюэля и имели огромный успех.
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://artclassic.edu.ru/
Сентябрь 11, 2012
Собор в Руане, портал в сером тоне
1892; 100х65 см
Музей д"Орсэ, Париж
Соборы — это еще одна знаменитая серия Моне , состоящая из тридцати полотен. Художник решает сконцентрироваться на отдельных фрагментах готического собора и выбирает портал, башню святого Мартина и башню Альбане. Его интересует исключительно игра света на камне, небо и земля почти перестают существовать.
С рассвета Моне уже в ожидании: сообразно со своей технологией, он рисует много полотен одного и того же фрагмента, чтобы уловить соответствующие световые эффекты. „Чем скорее продвигается моя работа, тем труднее показать то, что я чувствую. Всю ночь меня мучили кошмары: собор падал на меня, он был то голубой, то розовый, то желтый”, — доверяется он другу и будущему биографу — Гюставу Жеффруа.
Собор в Руане в солнце
1894; 107х73 см
Музей д"Орсэ, Париж
После возвращения из Руана Моне оставляет картины нераспакованными. Если он и достает одну из них, то только лишь для того, чтобы продолжить над ней работать. Ожидаемая всеми руанская серия будет представлена только лишь в 1895 году. Художник хочет, чтобы двадцать картин серии «Соборы» продавались не по одной, а всей серией, — при том, что каждая из них оценена в 15 000 франков!
«Соборы в Руане » вызывают противоречивую реакцию, хотя Сезанн, Писсарро и Клемансо принимают их с энтузиазмом. Клемансо даже пишет статью «Революция соборов» и говорит о том, что «неподвижный предмет с большой силой подчеркивает движение света».
Вопреки воле Моне «Соборы в Руане» были проданы разным лицам, и сегодня их можно найти в музеях Франции, Соединенных Штатов и Роcсии.
«Соборы в Руане » оказали влияние на многих художников XX века. Французский художник Фаутрир говорил, что эта серия радикально изменила способ мышления нескольких поколений художников. Американец Рой Лихтенштейн в появившихся в 1969 году трех работах, названных «Собор в Руане», непосредственно обращается к теме, предложенной Моне .
Собор в Руане в полдень
1894
Музей им. Пушкина, Москва
Техническое замечание
С течением времени Моне наносит на полотно с каждым разом все более толстый слой краски, выделение отдельных цветов менее заметно, чем в начале его творчества.
"Представьте себе помещение, на стенах которого развешаны картины в последовательности, воспроизводящей изменения предметов в зависимости от изменения света: сначала серая серия — огромная темная масса, которая постепенно все больше и больше светлеет, затем белая серия, незаметно переходящая от слабого мерцания ко все усиливающейся игре света, достигающей кульминации в сполохах радужной серии, и далее синяя серия, где свет снова смягчается в синеве, тающей, как светлое небесное видение. Краски пронизаны черным, серым, белым, синим, красным светом — всеми его оттенками. По тому, как эти двадцать картин развешаны, они представляются нам двадцатью открытиями, но боюсь, что тесная связь, их объединяющая, ускользнет от зрителя, если он не уделит им достаточного внимания". Так в статье "Революция соборов" будущий премьер-министр Франции Жорж Клемансо описывал выставку, на которой Клод Моне представил публике серию картин "Руанский собор".
Руанский собор. Открытка 1881 года
Такой вид открывался из мастерской Моне
Руанский собор
Современное фото из Википедии, поскольку во время моих поездок в Руан в 2012 и 2015 годах
фасад реставрировался и был частично закрыт(.
К этой выставке, состоявшейся в мае 1895 года в парижской галерее Поля Дюран-Рюэля, Моне шел не один год. Создание серий картин, взаимосвязанных и дополняющих одна другую, давно занимало художника. В циклах "Вокзал Сен-Лазар" (1877), "Стога" (1890 - 1891), "Тополя" (1891) Моне многократно изображал близкие сюжеты при различном освещении и погодных условиях, все более решительно двигаясь от одиночного пейзажа или группы тематически близких пейзажей к объединенной общим замыслом серии. Однако если в своих первых сериях Моне еще отдавал дань традиции, меняя точку зрения и композицию, то в серии "Руанский собор" он предложил действительно революционное решение: на всех картинах изображено, с очень незначительными вариациями, одно и то же - фрагмент западного фасада знаменитого готического собора в Руане.
Фрагмент западного фасада Руанского собора
Почему Моне остановился на этом сюжете? Иные критики пытаются обосновать выбор художника интересом к готической архитектуре, который возник во Франции конца столетия на волне национального возрождения, но вряд ли это объяснение можно принять. Величие готики никак не отразилось в полотнах Моне: для него были равно интересны архитектурный шедевр и стог сена. Светлый камень, игра света и тени, резное кружево - все это стало для художника идеальным "экраном", на котором отражались изменения, происходящие в природе день за днем, от рассвета до заката.
Слева: дом на Соборной площади (бывший магазин Леви, ныне туристическое бюро),
в котором Моне арендовал одну из своих руанских мастерских
Работа над "Соборами" заняла больше двух лет. Две первые картины, которые датируются началом февраля 1892 года, стоят в серии особняком - судя по ракурсу, художник писал их на площади, находясь к северо-западу от собора. Над следующими холстами, созданными с февраля по апрель того же года, Моне трудился в специально снятой напротив собора квартире, переоборудованной под мастерскую. Из окна на втором этаже художник день за днем наблюдал за фасадом собора, работая одновременно над несколькими полотнами. Незаконченные холсты он увез домой в Живерни и продолжал совершенствовать по памяти, а в 1893 году повторил все сначала - приехал в феврале в Руан, снял квартиру, уже в другом доме, и до апреля писал собор из окна. Последние шесть работ созданы в третьей по счету квартире, в которую художник переехал по чисто бытовым причинам. Это объясняет незначительные композиционные различия между холстами серии и ещё раз доказывает случайность композиции картин. Окончательно серия была завершена лишь в 1894 году в Живерни.
Третье слева - окно мастерской Моне
Грандиозный, как сам Руанский собор, труд измучил Моне. Он многократно переписывал холсты, в отчаянии уничтожал их и начинал заново (что объясняет противоречивую информацию об общем числе картин, от 28 до 40, считая наброски). Его письма из Руана жене и друзьям полны жалоб и сомнений: "Я разбит, я не могу больше /…/ Мои ночи полны кошмаров: собор обрушивается мне на голову, он кажется то голубым, то розовым, то желтым". "Я работаю так, что от усталости близок к удару". "Я не могу думать ни о чем, кроме собора". "Я совершенно растерян и недоволен тем, что я сделал здесь. Я метил слишком высоко, но, кажется, перестарался, испортив то, что было хорошо. Вот уже четыре дня я не могу работать и решил все бросить и возвратиться домой. Не стану даже упаковывать свои полотна — не хочу их видеть, хоть некоторое время». Ни одна серия, ни до, ни после, не давалась ему с таким надрывом: ведь в "Соборах" Клод Моне ввел в живопись, обычно имевшую дело лишь с тремя измерениями пространства, четвёртое измерение - время.
Руанский собор. Симфония голубого и розового
Существует легенда (якобы, это воспоминание самого Моне) о том, как возникла сама идея серий. Однажды художник писал на пленэре, но освещение настолько изменилось, что он не мог продолжать начатое полотно. Моне попросил принести из дома новый холст, однако вскоре освещение снова изменилось, и он был вынужден начать работу на другом холсте, и так далее, пока не сложилась серия.
Фасад Руанского собора
Конечно, интерес Моне к сериям имел различные причины - в частности, нельзя забывать о его увлечении японским искусством и знаменитыми графическими сериями Хокусая. Тем не менее, в этом анекдоте точно отражено противоречие, с которым в своем логическом развитии неизбежно сталкивался импрессионизм, и которое Моне стремился разрешить в сериях. Свойственное импрессионистам ощущение постоянной изменчивости мира, неповторимости каждого мгновения приводило к мысли о том, что статичного, независимого от окружающей световоздушной среды объекта живописи не существует вовсе. И если задача художника - уловить череду световых эффектов, то это возможно не в единичном холсте, но в серии. Серия картин обретает драматургию, подсказанную художнику самой природой, выбранный автором сюжет динамично изменяется и развивается во времени. Поэтому для Моне было столь важно расположить работы в строгой последовательности: лишь при такой подаче из мгновений, запечатленных на каждом из полотен, складывалась временнАя протяженность.
Западный фасад в полдень
При этом сам повторяющийся из картины в картину мотив уже не так важен, как его метаморфозы. Центральный "персонаж" серии - не собор, но свет: меняясь на наших глазах, перламутрово-радужные стены дематериализуются, растворяясь, словно мираж, в световоздушной среде. "Чем старше я становлюсь, тем больше понимаю, что должен работать, чтобы воспроизвести то, что я ищу: мгновенное влияние атмосферы на вещи и свет, рассеянный во всем", - писал Клод Моне в 1891 году. Он не любил теоретизировать ("я всегда ненавидел эти ужасные теории") и выразил свои творческие устремления в трех словах: "Я ищу невозможного". В этом поиске невозможного, в мучительной погоне за мгновением Моне провел годы, отданные серии "Руанский собор", ставшей, по мнению критиков, квинтэссенцией импрессионизма.
Вечер. Гармония в коричневом
Когда Моне, наконец, счел серию законченной и представил ее публике, времена непонимания и насмешек над импрессионистами уже миновали. Работы Моне - в том числе из предшествующих "Соборам" серий - хорошо покупались, и еще до открытия выставки восемь "Соборов" были проданы. Двадцать вошедших в экспозицию картин серии собратья-художники и критики приняли благосклонно, хотя Моне и получил упреки в излишнем увлечении техническими приёмами, а его полотна сравнивались с "видом через занавеску".
Руанский собор вечером
Однако желание Моне, видевшего в серии единое произведение, не разделять картины, не осуществилось - покупателя, готового приобрести все двадцать холстов, каждый из которых был оценен в 15 000 франков, не нашлось. Вопреки воле автора, "Соборы" были проданы разным покупателям, и сегодня картины серии украшают музейные и частные коллекции многих стран. Лишь через сто лет после окончания серии, в мае 1994 года, семнадцать "Соборов" ненадолго встретились в Руане, на выставке в городском музее изящных искусств. Но и разрозненная серия "Руанский собор" стала одним из самых заметных художественных явлений конца 19 века, опередила свое время и соединила два столетия. "Ах, эти его соборы!" - восторженно восклицает героиня
романа Марселя Пруста "Содом и Гоморра"(1921).
Западный фасад и башня Сен-Ромен
Моне, последнего из импрессионистов, называют предвестником абстрактного искусства. "Забудьте о том, что вы видите перед собой, будь то дерево, дом или поле, просто скажите себе: вот маленький голубой квадрат, вот розовый прямоугольник, вот желтая полоска, и рисуйте не предметы, а их цветовые составляющие", - эти слова Моне воспринимаются как напутствие не только современникам художника, но и будущим абстракционистам.
Клод Моне. Кувшинки. Фрагмент. 1917-1920
Символично, что в том же 1895 году, когда "Соборы" экспонировались у Дюран-Рюэля, в Москве проходила выставка импрессионистов, на которой тридцатилетний Василий Кандинский увидел картину Моне "Стога", ставшую первым шагом на его пути к абстракционизму. "…Глубоко под сознанием был дискредитирован предмет как необходимый элемент картины", - передавал Кандинский свое впечатление от "Стогов" в книге "Ступени" (1913). Со словами Кандинского перекликаются рассуждения о "Соборах" Моне другого зачинателя беспредметного искусства - Казимира Малевича: "Не собор нужен, а живопись, а откуда и с чего она взята, нам не важно, как не важно, с какой раковины выбраны жемчуга" ("О новых системах в искусстве", 1919).
Картина Джексона Поллока
С абстракционизмом обычно связывают позднее творчество Моне, и прежде всего - работы из грандиозной серии "Кувшинки": отдельные фрагменты этих произведений мог бы, кажется, написать представитель абстрактного экспрессионизма - Джексон Поллок или Андрэ Массон. Но нельзя в этом смысле недооценивать и "Соборы". Ведь именно в "Соборах" художник наиболее последовательно продекларировал вторичность объекта по отношению к собственно живописным эффектам. Даже названия отдельных работ серии "Соборы" приближают нас к беспредметному искусству: "Коричневая гармония", "Гармония голубого и золотистого", "Симфония серого и розового".
Рой Лихтенштейн. Руанский собор. 1969
Моне, который ввел в изобразительное искусство само понятие серии, вдохновил одного из самых влиятельных художников XX века Роя Лихтенштейна, представителя противоположного абстракционизму направления - поп-арта. Лихтенштейн отдал Моне дань уважения в собственной версии серии "Руанский собор" (1969). Наложив на три работы Моне свой "фирменный" типографский растр и тем самым поместив их в контекст массовой культуры, он подчеркнул непреходящее величие живописи Моне.
Фото:http://www.tendanceouest.com/print.php?id=77008
И наконец, сама работа Моне над серией "Руанский собор" напоминает современный перформанс: представьте себе, как он день за днем, месяц за месяцем, сидит у окна перед несколькими мольбертами и, прячась от взглядов уличных зевак, пишет собор, собор, собор… Мастеру, наверное, понравилось бы то, что сегодня можно увидеть из этого исторического окна: ежегодные лазерные шоу сказочно преображают стены древнего руанского собора, и по фасаду, который увековечил Моне, плывут его картины - стога, кувшинки в пруду, поля красных маков, морские скалы, дама с зонтиком, сад в Живерни…
Лазерное шоу "Картины Моне" на фасаде Руанского собора. 2014
фото: http://www.tendanceouest.com/print.php?id=77008
Думается, Моне одобрил бы и акцию, состоявшуюся перед руанской ратушей в июне 2010 года: здесь, на площади шестьсот квадратных метров, собрались 1250 человек, и каждый из них держал в руках увеличенный фрагмент картины из серии «Руанский собор». «Живую картину» сфотографировали и сняли на видео с вертолета, чтобы представить доказательство для Книги рекордов Гиннеса.
Руан, акция "Руанский собор", 2010
