Тема: Композиционные части сказки: присказка, зачин, концовка.
Цель: Систематизация знаний по теории литературы (композиционные производные)
Задачи для учащихся:
1.Знать композиционные части сказки.
2.Научиться находить их в тексте.
3.Составлять сказку по композиционным частям.
Предполагаемые результаты:
1.Знают, из каких композиционных частей состоит сказка и их определение.
2.Умеют находить композиционные части в тексте.
3.Составляют свою сказку, используя все её композиционные части.
Ход урока.
I . Мотивационный этап.
1.Психологический настрой на урок.
Показ мультфильма «Командное взаимодействие» на интерактивной доске.
Вопросы после просмотра:
2.Формирование групп.
Учитель назначает командиров групп:
Выберите каждый для себя одного ученика – спикера, спикер выберет секретаря, секретарь – таймспикера.
Покажите смайликом, как вы себя чувствуете в данной группе.
Повторение правил работы в группах.
4.Целеполагание.
Учитель.
Прочитайте текст на карточках и выполните пометки. (Метод «Инсерт»)
Учащиеся читают текст карточки и делают пометки:
«!» – знаю, согласен;
«-»-не согласен;
«+»-интересно и неожиданно;
«?»- не знаю, хочу узнать.
После заполнения таблицы задаётся вопрос классу:
Что заинтересовало вас при работе с таблицей? (Отвечают и останавливаются на пометке «не знаю, хочу узнать»
Я хочу вам помочь в получении новых знаний. Определите тему сегодняшнего урока.
Что такое присказка, зачин, концовка в сказке.
С какой целью вы хотите это узнать?
Чтобы находить присказку, зачин, концовку в сказках. Чтобы самим правильно сочинить интересную красивую сказку.
Запишем тему урока в тетрадь.
II . Операционный этап.
1.Определение композиционных частей. Работа в парах. Метод «Прогнозирование».
Учитель: У каждой пары есть карточка. Рассмотрите и попробуйте определить с помощью стрелок присказку, зачин, концовку. (Используются карточки двух вариантов)
1 вариант
Имя_________1)Ой ду-ду! На дубу
Грянул ворон во трубу.
И пошли чудеса:
Засинели небеса,
Вышли в море паруса,
Встали тёмные леса.
2) Жили себе дед да баба. Дед и говорит бабе:
Ты, баба, пеки пироги, а я запрягу сани, поеду за рыбой….
3) Вот и стали они жить –поживать да добра наживать.
КОНЦОВКА
ПРИСКАЗКА
ЗАЧИН
2 вариант.
Имя_ ________1) А в лесной избушке
Затопилась печь –
Пироги с морошкой
Начал зайка печь.
Пирогов покушай,
Сказочку послушай.
2) В старые годы у одного царя было три сына. Вот, когда сыновья стали на возрасте, царь собрал их и говорит:
Сыновья мои любезные, покуда я ещё не стар, мне охота бы вас женить, посмотреть на ваших деточек, на моих внучат…
3) И я там был. Мёд-пиво пил, по усам текло, а в рот не попало.
КОНЦОВКА
ПРИСКАЗКА
ЗАЧИН
2.Проверка. Взаимопроверка пар по ключу в учебнике (стр.39-40. Литературное чтение, 2 класс)
Кто определил правильно? У кого не получилось, не расстраивайтесь, сейчас вы прочитаете точное определение понятий и сможете правильно находить в сказках присказку, зачин и концовку. (Самостоятельное чтение правил в учебнике Стр.39-40. Работа в группах)
Чем сказка отличается от рассказа?
В рассказе нет присказки, зачина и концовки.
По каким признакам мы отличаем сказку?
Слова «жили-были», «однажды». Положительные и отрицательные герои. Добро и зло. Добро побеждает.
3.Определение последовательности композиционных частей сказки. (Работа в группах)
Расположите карточки с названиями композиционных частей в том порядке, в котором, вы считаете, располагаются композиционные части в сказке.
Карточки:
Присказка
зачин
концовка
4.Проверка методом «Делегирование». Делегаты от групп заходят в другие группы и смотрят выполненную работу. Свои мысли, оценку и предложения оставляют на стикере. В каждой группе остаётся спикер, который представляет работу своей группы.
Присказка
зачин
концовка
5. Физминутка «Весёлая зарядка» на интерактивной доске.
6.Закрепление изученного материала.
Карточки с разноуровневыми заданиями. (Обосновать свой выбор)
1 уровень.
Задание: Прочитайте сказку и разделите её на композиционные части.
Будет сказка занимательна. Слушайте её внимательно. Кто уши широко раскроет – много всякой всячины усвоит. А кто невзначай уснёт – тот ни с чем и уйдёт.
Как-то по весне жила на крыше одного дома сосулька, которая очень хотела иметь косынку.
И вот однажды утром мимо пробегала маленькая девочка. Малышка очень спешила в детский сад и не заметила, как косынка с ее плеч упала прямо на асфальт. Сосулька по молодости и неопытности подумала, что косынка оставлена в подарок для нее. Все утро она думала, как же добраться до косынки. Наступил день, солнышко засветило ярко и сильно. Сосулька, увлеченная своими мыслями, потихоньку таяла и по капельке капала вниз, прямо на косынку… Она и не заметила, как растаяла вся… Влажная от воды косынка к вечеру высохла под солнечными лучами. А вечером девочка, возвращаясь домой из садика, нашла ее на том самом месте, где оставила утром. Вот и сказочке конец, а кто слушал молодец!
2 уровень.
Карточки с разрезанным текстом.
Задание: Прочитайте сказку, собрав правильно её части.
В то давнее время, когда мир божий наполнен был лешими, ведьмами да русалками, когда реки текли молочные, берега были кисельные, а по полям летали жареные куропатки, в то время жил-был царь по имени Горох…
В старые-стародавние времена царь Горох воевал с грибами.
Гриб боровик, над грибами полковник, под дубочком сидючи, на все грибы глядючи, стал приказывать:
- Приходите вы, белянки, ко мне на войну!
Отказалися белянки:
- Мы - столбовые дворянки! Не пойдем на войну!
- Приходите вы, рыжики, ко мне на войну! Отказались рыжики:
- Мы - богаты мужики! Не пойдем на войну!
- Приходите вы, волнушки, ко мне на войну! Отказалися волнушки.
- Мы, волнушки, - старушки! Не пойдем на войну!
- Приходите вы, опенки, ко мне на войну! Отказалися опенки:
- У нас ноги очень тонки! Не пойдем на войну!
- Приходите, грузди, ко мне на войну!
- Мы, грузди, - ребятушки дружны! Пойдем на войну!
Так и победили грибы царя Гороха!
И я там был. За победу мёд-пиво пил. По усам текло, а в рот не попало.
3 уровень (талантливые и одарённые)
Задание: Устно составьте сказку, используя все композиционные части.
7.Представление выполненной работы спикерами групп.
III .Рефлексия.
1.Проверка усвоения темы.
Перед вами тест. Вспомните то, о чём вы сегодня узнали и ответьте на вопросы.
Мини-тест.
1.Присказка
а) идея сказки, её герои
б) заманилка к слушанию
в) добро побеждает зло.
2.Зачин
а) идея сказки, её герои
б) заманилка к слушанию
в) добро побеждает зло.
3.Концовка
а) идея сказки, её герои
б) заманилка к слушанию
в) добро побеждает зло.
2.Проверка.
Посмотрите на доску и проверьте свою работу (ключ на интерактивной доске)
Поставьте оценку в свой тест.
Если:
все ответы верны – смайлик «улыбается»
один, два ответа не верны – смайлик «грустный»
3.Итог урока – приём «Незаконченные предложения»
По кругу высказываются одним предложением, выбирая начало фразы из рефлексивного экрана на доске.
Сегодня я узнал…..
Было интересно…..
Было трудно….
Я выполнял задания…..
Я понял, что…..
Теперь я могу….
Я почувствовал, что….
Я приобрёл….
Я научился….
У меня получилось…
4.Домашнее задание.
Повторить правило на странице 39-40.
Сочинить присказку, зачин или концовку – по желанию на выбор.
11.03.2016
Сказка, как и любой другой литературный жанр, имеет четкую структуру. Если ей следовать, то у вас без труда получится занимательная история для детей и взрослых. А разработал модель построения волшебных историй известный лингвист В. Я. Пропп. Основываясь на его трудах, можно сказать, что структура сказки базируется на таких правилах:
1. Главный и неизменный элемент - это функции или действия главных героев. Они связывают сюжетные части. Начинающему сказочнику нужно запомнить, что все действия героев должны влиять на ход истории. Иначе они просто не нужны.
2. Само количество функций ограничено. Пропп выделил всего 31 действие, известное миру волшебной сказки.
3. Последовательность функций одинакова вне зависимости от сюжетной линии.
В сказке существует всего 7 ролей для действующих лиц. Это: отправитель, царевна или ее отец, герой, ложный герой, помощник, даритель и антагонист. Однако все задействованные персонажи могут трансформироваться и менять роли.
Структура народной сказки: подробности
Любая волшебная история начинается с подготовительной части. Здесь возможны такие варианты:
1. Отлучка. Один из персонажей уезжает, уходит на войну и т. д.
2. Запрет. Герой получает какое-либо указание. Например, не сходить с тропы или не заходить в комнату.
3. Нарушение. Герой забывает о запрете.
4. Выведывание. Антагонист старается получить информацию.
5. Выдача сведений.
6. Подвох. Действующее лицо примеряет на себя новый образ. В качестве примера можно вспомнить как Волк подражал голосу Матери-Козы.
7. Пособничество. Герой совершает действие при участии другого персонажа (например, ест отравленную пищу).
8. Первоначальная беда или недостача. Герой исчезает или заболевает, царевну похищают и т.д.
За подготовительной частью следует завязка. В структуре волшебной сказки она выражается такими функциями:
1. Посредничество. Герой получает информацию или наставление от другого персонажа.
2. Начинающееся противодействие. Главный герой получает разрешение «попытать счастья» в непривычном для него действии.
3. Отправка. Герой отправляется в путь.
Основная часть предполагает появление дарителя. Установление с ним контакта требует реакции со стороны героя. Затем он получает волшебное средство (зелье, коня, магическую фразу и т. д.). Вместе с подарком герой перемещается в иное царство. Здесь его обязательно ждет борьба и клеймение (получение особого знака, по которому его всегда можно узнать). После победы героя ликвидируется недостача из подготовительной части: царь выздоравливает, царь-девица из темницы выходит. Далее герой возвращается домой. На этом этапе возможна погоня и спасение от нее.
Иногда сказка может продолжиться дополнительной линией. В ней уже действует ложный герой. Он совершает вредительство (похищает добычу, например) и настоящий герой вновь вынужден отправиться в путь и найти новое волшебное средство. Здесь возможны такие функции:
1. Тайное прибытие в родной город.
2. На победы героя претендует другой персонаж.
3. Перед героем ставят трудную задачу.
4. Поиск решения.
5. Узнавание героя другими персонажами.
6. Обличение, или раскрытие правды.
7. Трансфигурация. Герой благодаря какому-либо действию меняется. Например, купается в волшебном источнике и становится краше прежнего.
8. Наказание виновных.
9. Свадьба или воцарение.
В сказке не обязательно должны присутствовать все описанные функции. Волшебная история - это пазл, собирать который можно как душа просит. Если заранее заготовить карточки с функциями, то «собирать» сказку можно вместе с ребенком. Для наглядности обязательно возьмите игровое поле, на котором отметьте сюжетные части, например, завязку, особое обстоятельство (запрет, болезнь и т. д.), испытание и появление помощника, победу героя, наказание виновных и счастливый поучительный конец. А затем дополняйте сюжетные части другими функциями, на ходу сочиняя историю.
Особенности сказочной истории
Раньше сказочные образы черпались из мифов. Поэтому волшебные истории универсальны для любого народа. В основе их лежат первобытные представления о мире, а большая часть конструктивных элементов родились из идеи об инициации и размышлений о потустороннем мире. Изначально сказки редко имели счастливый конец. Такая развязка стала возможной, когда появились роли помощника и дарителя.
По сказке легко определить как люди жили, о чем мечтали и чего боялись. Она всегда отражает существующие традиции. Так, в одной из первых версий «Красной шапочки», девочка ела останки своей бабушки. Само упоминание об этом отсылает нас к тому времени, когда каннибализм еще не был строгим табу. А в корзинке у девочки могли находиться не только пирожки и горшочек масла, но и бутылка вина, свежая рыба и целая головка молодого сыра. Начинающему сказочнику стоит обратить на это внимание. В хорошей истории прописаны привычные культурные коды. Чем понятнее сам волшебный мир, тем ближе повествования и тем оно эффективнее.
Главная цель сказки - это передать знания. Своей воспитательной составляющей она не утратила и сегодня. Но очень важно, чтобы дидактический материал был спрятан глубоко. Ребенок не должен догадываться о том, что его учат. Это важнейшая особенность сказочной истории.
Зная структуру народной сказки, вы легко сможете создавать собственные истории. Делать это можно не только, чтобы развлечь ребенка, но и чтобы ответить на самые сложные его вопросы.
Ми створили більше 300 безкоштовних казок на сайті Dobranich. Прагнемо перетворити звичайне вкладання спати у родинний ритуал, сповнений турботи та тепла. Бажаєте підтримати наш проект? Будемо вдячні, з новою силою продовжимо писати для вас далі!
Изучение сказки во многих отношениях может быть сопоставлено с изучением органических образований в природе. Как натуралист, так и фольклорист имеет дело с видами и разновидностями одинаковых по сущности явлений. Вопрос о «происхождении видов», поставленный Дарвином, может быть поставлен и в нашей области.
Сходство явлений как в царстве природы, так и у нас не поддается непосредственному, точно объективному и абсолютно убедительному объяснению. Оно представляет собой проблему. Как здесь, так и там возможны две точки зрения: или внутреннее сходство двух внешне не связанных и не связуемых явлений не возводится к общему генетическому корню — теория самостоятельного зарождения видов, или это морфологическое сходство есть результат известной генетической связи — теория происхождения путем метаморфоз и трансформаций, возводимых к тем или иным причинам.
Для того, чтобы решить этот вопрос, прежде всего следует осветить вопрос о характере сходства сказок. Сходство это до сих пор всегда определялось сюжетом и его вариантами. Такой метод приемлем только в том случае, если стоять на точке зрения самостоятельного зарождения видов. Сторонники этого метода не сравнивают сюжеты меж собой и такое сравнение считают невозможным или, во всяком случае, — ошибочным.
Не отрицая пользы посюжетного изучения и сравнения только с точки зрения сюжетного сходства, можно выдвинуть и другой метод, другую единицу сравнения. Сказки можно сравнивать с точки зрения композиции или структуры, и тогда сходство их предстанет в новом свете.
Можно наблюдать, что персонажи волшебных сказок, как бы они ни были разнообразны по своему облику, возрасту, полу, роду занятий, по своей номенклатуре и прочим статическим, атрибутивным признакам, — делают по ходу действия то же самое. Этим определяется отношение величин постоянных к величинам переменным. Функции действующих лиц представляют собой постоянные величины, все остальное может меняться.
- Царь посылает Ивана за царевной. Иван отправляется.
- Царь посылает Ивана за диковинкой. Иван отправляется.
- Сестра посылает брата за лекарством. Брат отправляется.
- Мачеха посылает падчерицу за огнем. Падчерица отправляется.
- Кузнец посылает батрака за коровой. Батрак отправляется. и т. д.
Отсылка и выход в поиски представляют собой постоянные величины.
Отсылающий и отправляющийся персонажи, мотивировка отсылки и пр. — величины переменные. В дальнейшем этапы поисков, препятствия и пр. — опять могут совпадать по существу, не совпадая по своему оформлению в образы. Функции действующих лиц можно выделить.
Волшебные сказки знают 31 функцию. Не все сказки дают все функции, но отсутствие одних не отзывается на порядке чередования других. Их совокупность образует одну систему, одну композицию. Эта система обнаруживается как чрезвычайно устойчивая и чрезвычайно распространенная.
Исследователь получает возможность определить совершенно точно, что, например, и древнеегипетская сказка о двух братьях, и сказка о жар-птице, сказка о Морозке, о рыбаке и рыбке, а также и ряд мифов, — допускают общую концепцию. Это подтверждается и анализом деталей. 31 функция не исчерпывает собой системы. Такой мотив, как «Баба-яга дает Ивану коня», состоит из четырех элементов, из которых лишь один представляет собой функцию, а три остальные элемента носят статический характер.
Всех элементов, всех составных частей сказка знает около 150. Каждый из этих элементов может быть озаглавлен по своему значению для хода действия. Так, в приведенном примере баба-яга есть персонаж одаривающий, слово «передает» представляет собой момент снабжения, Иван — персонаж одариваемый, конь — дар.
Если выписаны заглавия для всех 150 элементов волшебной сказки в том порядке, в каком это диктуется самой сказкой, то под такую таблицу выпишутся все волшебные сказки, и наоборот: все то, что подписывается под такую таблицу, есть волшебная сказка, все то, что не подписывается,— есть сказки иной формации, иного разряда.
Эти составные части и подлежат сравнению. Это соответствовало бы в зоологии сравнению позвонков с позвонками, зубов с зубами и т. д. Но между органическими образованиям и сказкой есть одна большая разница, облегчающая нашу задачу.
В то время как там изменение одной части или одного признака ведет за собой изменение другого признака, в сказке каждая часть может изменяться независимо от других частей.
Это явление отмечается многими исследователями, хотя до сих пор нет попыток сделать из него все методологические и иные выводы. Так Крон, соглашаясь с Шписом по вопросу о перемещаемости составных частей, все же считает нужным изучать сказку по целым образованиям, а не по частям, не выдвигая для своей позиции (характерной для представителя финской школы) веских доводов. Мы делаем отсюда тот вывод, что молено изучать составные части сказки независимо от того, в какой сюжет они входят. Изучение рубрик по вертикали вскрывает нормы, пути трансформаций.
То, что верно для каждого элемента в отдельности, окажется верным для целых образований в силу механичности соединения составных частей.
В.Я. Пропп. Поэтика фольклора - М., 1998 г.
С ними люди знакомятся с самого детства. Основная функция сказок - воспитательная, ведь они учат добру, бескорыстности, альтруизму.
История русского фольклора насчитывает большое количество сказок. Многие из них существуют в нескольких вариантах.
Сказка и ее жанровые разновидности
Сказки могут быть разными. Основная классификация делит их следующим образом:
1. Сказка о животных. Главными персонажами и действующими лицами являются животные. В русской литературе каждое животное является аллегорией какого-либо Например, лиса олицетворяет хитрость, заяц - трусливость и т. д.
2. Имеет достаточно сложную композицию. Началом такой сказки, как правило, является зачин. В сказке это которое выражает мораль, основную мысль и идею.
3. Новеллистическая сказка. Героем является человек, который совершает удивительные вещи. Только если в волшебных помогают волшебные предметы или необычные животные, то в новеллистических персонаж пользуется только своим умом.
4.Бытовая сказка. Она рассказывает о жизни человека в обычном мире без волшебства.
Каждая сказка начинается по-своему. Большого внимания заслуживают зачины русских сказок, однако, прежде чем их рассматривать, необходимо познакомиться со структурными элементами традиционной сказки.
Структура сказки
Сказка начинается с зачина. После него начинаются основные события. Герой попадает в необыкновенную ситуацию. Затем в сказке происходят перипетии - действия. Герои пересекаются друг с другом. Наступает самый ответственный момент - кульминация. После кульминации идет спад событий, а впоследствии - развязка.
Такова структура обыкновенной истории.
Немного о зачине
Зачин в сказке - это начало сказки. Он может быть коротким (состоять из одного предложения), а может быть длиной в целый абзац. Зачин вводит читателя в сказочную историю. Он дает первоначальные сведения о персонажах, например "жил да был крестьянин".
Зачин в сказке - это небольшое отступление, которое задает тон повествования. Основные цели зачина:
1. Привлечь внимание слушателей. Зачины русских народных сказок могут представлять собой пословицу или поговорку. Читателю или слушателю становится интересно, как данная сказка связана с указанным в зачине предложением.
2. Задать тон повествованию. Зачин нередко определяет жанр произведения. Подобным приемом пользовались и русские классики, например, Салтыков-Щедрин сказку "Премудрый пескарь" начинает со слов: "Жил-был пескарь".
Таким образом, зачин - это основная структурная единица сказки, которая настраивает читателя на прочтение произведения и определяет жанровое своеобразие.
Зачины в русских сказках
Сложно найти человека, который не смог бы вспомнить хотя бы один зачин. В сказке это основная часть, поэтому без него трудно обойтись.
Большинство сказок начинаются со слов "жили-были...", "жил-был...". Особенностями такого зачина является неоднократный повтор однокоренных слов.
Не менее известны и зачины русских народных сказок, начинающиеся со слов "в некотором царстве, в некотором государстве...". Похожий зачин - "в тридевятом царстве, в тридесятом государстве...". Такие вступления свойственны волшебным сказкам.
Иногда сказки открываются поговорками со словом "зачин", например "зачин дело красит" или "каждое дело имеет начало, каждый сказ - зачин". После такого вступления непосредственно начинается сама история.
Таким образом, мы можем сделать следующий вывод: зачин - это особенное начало сказки, свойственное произведениям русского фольклора. Он может выступать либо как сказки, либо нести в себе определенную смысловую нагрузку.
Термин "мифологема" стал активно использоваться в филологической теории сравнительно недавно, и понимание его далеко неоднозначно. Автор учебного пособия "Лингвокультурология" В.А. Маслова видит в мифологеме то, "что забыто человеком, но сохранено в сокровенных глубинах слова и сознания".
В энциклопедическом справочнике "Современное зарубежное литературоведение" мифологема определяется иначе: это "термин мифологической критики, обозначающий заимствование у мифа мотива, темы или её части и воспроизведение их в более поздних фольклорных произведениях".
Мифологем в культуре существует великое множество. В данной статье выделяются 3 мифологемы: "Золушка", "Гадкий утёнок", "Иванушка-дурачок".
Большинство русских народных волшебных сказок в своём сюжете имеет героя недалёкого, обделённого знаниями, но обладающего смекалкой, доброй и чуткой душой, положительными чертами характера и физической силой. Без каких бы то ни было действий с его стороны ему неожиданно улыбается удача (мотив Ильи Муромца, 30 лет просидевшего на печи, прежде чем стать богатырём), и вся его жизнь кардинально меняется. Он, ранее ни на что не годный, никому не известный, или просто ничем не примечательный, начинает совершать подвиги и даже умудряется получить приз, обычно выражающийся в руке прекрасной царевны и половине царства её отца. Прибавление к имени различных слов, наподобие "дурачок" или других обидных характеристик иллюстрирует народную мудрость, что иногда дурак может быть умнее мудреца. Например, в сказке "Иван Бесталанный и Елена Премудрая" о главном герое говорится: "...всякое дело у Ивана из рук уходит, не как у людей; всякое дело ему не в пользу и впрок, а всё поперёк...старается Иван сделать по-доброму, как лучше надо, да нет у него удачи и разума мало" [Русские народные сказки 1985: 254]. Но, благодаря своим положительным качествам характера и упорству, герой достигает желаемого: возвращает сбежавшую жену и влюбляет её в себя. Естественно, что в сказках проявляется, таким образом, мечта простого человека из народа выбиться "в люди", стать равным, невзирая на происхождение, боярину или, позже, дворянину.
В сказках народов всего мира есть разнообразные аналоги русскому герою. Да и в русских народных сказках имя "Иван" может заменяться любым другим, или просто может указываться социальное положение человека.
Миф о Золушке проник в русскую культуру в 17-18 вв., но ещё задолго до этого в русских народных сказках можно было найти сюжеты, рассказывающие о горькой доле сироты (или падчерицы). А ведь это и есть основа мифологемы "Золушка". Вспомним, хотя бы, такие русские народные сказки, как "Хаврошечка", "Кобылья голова", "Морозко", "Дочь и падчерица" и др.
Если говорить о третьем из выбранных мифов, то следует признать, что мифологема "Гадкого утёнка" в русских народных сказках или совсем не встречается, или встречается крайне редко. Прочтение 186 сказок из сборника "Русские народные сказки" не выявило ни одной, сюжет которой совпадал бы с указанной нами мифологемой. Зато этот "миф" довольно часто встречается в сказках стран Западной Европы и Востока.
Учёные, занимавшиеся вопросами о происхождении, развитии и бытовании сказок в социуме, строго отделяли их от мифов. Пропп категорично заявляет: "Отношение сказки к мифу представляет собой большую проблему, которая занимала нашу науку со времени её возникновения и занимает её по сегодняшний день" [Пропп 2000: 29]. Выдающийся фольклорист даёт подробное объяснение отличия сказки и мифа: "Сказка имеет развлекательное значение, миф - сакральное" [Там же]. Учёный замечает: "Мифы - не только составные части жизни, они - части каждого человека в отдельности. Отнять у него рассказ - это значит отнять у него жизнь. Мифу здесь присущи производственные и социальные функции, и это не частное явление, это - закон. Разглашение мифа лишило бы его священного характера, а одновременно и его магической или, как говорит Леви-Брюль, "мистической" силы. Лишившись мифов, племя было бы не в состоянии удержать своё существование... Сказка, уже лишённая религиозных функций, сама по себе не представляет собой нечто сниженное сравнительно с мифом, от которого она произошла. Наоборот, освобождённая от уз религиозных условностей, сказка вырывается на вольный воздух художественного творчества, движимого уже иными социальными факторами, и начинает жить полнокровной жизнью" [Пропп 2002: 312-313]. Далее советский фольклорист пишет: "Мифы рассказывались отнюдь не с развлекательными целями, хотя сюжеты и были очень интересны. Мифы связаны с культами. Культы должны были подействовать на божества, а божества - помогать людям. Разница между мифами и сказкой есть, следовательно, разница социальной функции... Миф есть рассказ религиозного порядка, сказка - эстетического. Миф есть более раннее образование, сказка - более позднее" [Там же: 34]. Учёный делает следующий вывод: "Миф и сказка отличаются не столько сами по себе, сколько тем, как к ним относятся" [Там же: 34-35]. Проппа поддерживает и отечественный филолог-индоевропеист, исследователь памятников античности И.М. Тронский, считающий, что "миф, потерявший социальную значимость, становится сказкой" [Тронский 1934: 534]. Э.В. Померанцева замечает: "Утеряв связь с мифом, сказка может, однако, ещё долго сохранять в представлении её исполнителей и слушателей магическое значение. Этим объясняются имеющиеся у ряда народов запреты на рассказывание сказок или, наоборот, обычаи рассказывать их в определённые моменты производственной и общественной жизни" [Померанцева 1963: 10-11].
Е.М. Мелетинский полагает, что главное различие между мифом и сказкой проявляется в оппозиции сакрального и профанного, причём "профанное является часто результатом деритуализации и потери эзотерического характера" [Мелетинский 2000: 41]. Далее учёный пишет: "Предположительно миф является главным источником сказки. В процессе её формирования имеет место связь и взаимное влияние мифа и локальной легенды, но эти легенды сами ещё пронизаны мифологическими представлениями" [Там же: 48].
Исследователь выделяет следующие "ступеньки процесса трансформации мифа в сказку: деритуализация и десакрализация, ослабление строгой веры в истинность мифических "событий", развитие сознательной выдумки, потеря этнографической конкретности, замена мифических героев обыкновенными людьми, мифического времени - сказочно-неопределённым, ослабление или потеря этиологизма, перенесение внимания с коллективных судеб на индивидуальные и с космических на социальные, с чем связано появление ряда новых сюжетов и некоторых структурных ограничений" [Мелетинский 2000: 264]
Мифы, рассматриваемые в данной лекции, выбраны далеко не случайно. В устном народном творчестве разных народов и стран можно встретить сказки со сходными сюжетами. Многие из них, так называемые "волшебные", описывают борьбу человека с социумом, в котором он живёт. И зачастую героями оказываются персонажи, несущие в себе черты героев как минимум одного из выбранных нами "мифов". Интересны на этот счёт наблюдения Леви-Стросса, который, изучая мифологию индейцев, описывает такую фигуру, как Ash-boy - "Золик", "Мальчик золы". Учёный приводит таблицу, показывающую параллель развития сюжетов сказок о Золушке и Мальчике золы.
Многие учёные, занимавшиеся в своё время проблемой мифа и сказки, пытались объяснить сюжеты, использующиеся как в мифе, так и в сказке, с помощью реконструкции мифа. В своих работах они реконструировали миф, надеясь добраться до изначального сюжета, заложенного в нём, старались дать объяснение "тёмным", по их мнению, моментам и найти первичную структуру мифа. Покажем это на примерах трудов А.Н. Веселовского, В.Я. Проппа и др.
Начнём с сюжета (или "мифа") о Золушке. Александр Николаевич Веселовский в своей работе "Историческая поэтика" попытался объяснить этот миф через природные явления: "Cenerentola - Золушка. По эстонской легенде Wannaissi, т.е. бог неба, ежедневно приказывает Ammarik (вечернему свету) тушить огонь солнца, хорошенько прикрыв его, дабы ночью не последовало какой-нибудь беды, а Koit"e (утреннему свету) велит снова зажечь его. Ammarik прикрывает его золою (=ночное небо) и сама её сторожит: Золушка. Объяснение сказки: заря становится вечером, из красавицы - непригожей, паршивой и т.д. (от золы), и она скрывается, пока в небе не покажется сострадательное существо, освещающее ночные пути (луна): добрая фея сказки; утром, с появлением солнца, Золушка снова становится красавицей. Для Солнца она украшает небо, готовится к пляске, в которой движется быстро. Точно божественная баядерка, она приглашает к пляске Солнце, но едва оно хочет обнять её, она быстро исчезает. Солнце преследует её, наконец находит её по светлым следам, следам её ножки, подобной которой нет. - Мачеха и её дочь в сказке = ночь; их сжигают (разумеется утро, соединение зари и солнца, удаляющее ночной мрак)" [Веселовский 2004: 503].
К Веселовскому присоединяется и один из крупнейших фольклористов 19 в. А.Н. Афанасьев, утверждающий, что "злая мачеха-зима держит в своей власти замарашку - попелюшку-весну", "деву солнца" [Афанасьев 1866: 778]. Это положение исследователь подтверждает поговоркой: "Зимнее солнце, что мачехино сердце".
В. Пропп рассматривает эту же самую мифологему по-иному. Учёный видит в ней связь с древнейшим обрядом инициации. Это обряд "посвящения юношества при наступлении половой зрелости" [Пропп 2002: 37]. Вот как сам Пропп раскрывает функцию инициации: "Это - один из институтов, свойственных родовому строю. Обряд этот совершался при наступлении половой зрелости. Этим обрядом юноша вводился в родовое объединение, становился полноправным членом его и приобретал право вступления в брак" [Там же, 39]. Говоря о формах этого обряда, учёный замечает: "Предполагалось, что мальчик во время обряда умирал и затем вновь воскресал уже новым человеком. Это - так называемая временная смерть. Смерть и воскресение вызывались действиями, изображавшими поглощение, пожирание мальчика чудовищным животным. Он как бы проглатывался этим животным и, пробыв некоторое время в желудке чудовища, возвращался, т.е. ... извергался. Для совершения этого обряда иногда выстраивались специальные дома или шалаши, имеющие форму животного, причём дверь представляла собой пасть... Обряд всегда совершался в глубине леса или кустарника в строгой тайне" [Там же, 39]. В дальнейшем, раскрывая суть обряда, Пропп утверждает, что почти непременную часть церемонии составляет запрет на умывание. Пропп приходит к выводу, что "неумывание связано с невидимостью... От пребывания в состоянии невидимости, неумытости, черноты зависит урожай" [Пропп 2002: 110 - 111]. Следовательно, можно сделать вывод, что мифологема "Золушка" уходит своими корнями в сельскохозяйственные обряды.
Но неумывание также подготовляет к браку. Учёный приводит в доказательство этому следующий пример: "Его тело вымазывалось грязью и от него требовали, чтобы он ходил по селению несколько дней и ночей, бросая грязью в сторону женщин. Наконец, его передавали женщинам, которые его мыли, раскрашивали его лицо и плясали перед ним" . После этого юноша мог вступить в брак.
Ещё одно сакральное значение неумывания - путешествие в загробный мир, пребывание в стране мёртвых. Далее учёный делает вывод: "В свете этих материалов можно утверждать, что так часто встречающееся в фольклоре переодевание героя, обменивание одеждой с нищим и пр. есть частный случай такой перемены облика, связанной с пребыванием в ином мире... в одной сказке у Коргуева мы видим не только переодевание, но и толкование его в этом именно смысле. "И сам пошёл дорогой. Но платье у него, как у выходца из того свету, было уже другое, и было написано: "выходец с того свету", на спине, конечно" (К. 10)" [Там же].
Как известно, героиня волшебной сказки Золушка носила старую потрёпанную одежду и зачастую была вымазана в саже и золе, за что и получила своё прозвище. Вспомним эту сказку в литературной обработке Шарля Перро: "Вечером, окончив работу, она забиралась в уголок возле камина и сидела там на ящике с золой" [Сказки 1987: 37]. И там же об одежде главной героини сказано, что ходила она "в своём стареньком платьице, перепачканном золою" [Там же]. Следует заметить, что немецкое слово Aschenputtel, в отличие от русского слова "Золушка", не присутствовавшего в языке изначально и имеющего уничижительную коннотацию, не было выдумано специально для сказки, а имело под собой историческую основу. Так называли служанок, занимавшихся грязной работой на кухне. Сейчас в современной Германии это слово употребляется с коннотацией презрения. Следовательно, можно сделать вывод, что мифологема "Золушка" многозначна и несёт в себе сакральные значения плодородия, путешествия в загробный мир и следы древнего обряда инициации.
В.П. Аникин объясняет происхождение данной мифологемы с социально-исторической точки зрения: "Большая патриархальная общинная семья, являя собой переходную форму семейных отношений, возникшую на стадии разрушения первобытнообщинных порядков.., вызвала к жизни самые понятия о мачехе и падчерице... Большую патриархальную общину раздирали постоянные семейные противоречия и вражда домочадцев: из-за наследства спорили жёны, спорили их дети. В особенности тяжёлым было положение сирот - пасынков и падчериц. Такой социальной категории прежний родовой строй не знал. Теперь она возникла: это были люди, материальное благополучие которых в значительной степени зависело от отношения к ним новой жены их отца. Естественно, что новая женщина в семье стремилась утвердить положение прежде всего своих детей, ненавидя возможных претендентов на имущество своего мужа со стороны других женщин. Мачеха рано взваливала на неродных детей тяжёлую домашнюю работу, с тем чтобы, унаследовав что-либо, эти члены семьи получили большую часть того, что они сами внесли в достояние семьи своим личным трудом. Семейный гнёт сделал возможным появление в сказках темы жизненного столкновения мачехи с её неродными детьми, чаще всего с падчерицей. Для сказок стало характерным столкновение двух женщин с разными семейными духами-покровителями" [Аникин 1977: 138-139].
Вторую из рассматриваемых в данной работе мифологем - "Иванушка-дурачок" - Веселовский интерпретировал через явления природы, разбивая её на два отдельных сюжета: "Три брата" и "Дурак (Емелюшка)". Вот что он пишет: "Три брата (тип Ивана Полякова: третий брат 12 лет лежал в золе, пока не встал. Иван = солнце, 12 лет = 12 часов)... Дурак (Емелюшка): умнее и сильнее братьев (солнце и заря, тухнущие, слепнущие в вечернем небе, представляются беспомощными, растерянными, неразумными, пока блуждают в ночном небе, но под утро они обновляются, являясь чудесными юношами)" [Веселовский 2004: 503. Курсив авторский - Н.С.].
Есть и объяснения сюжетов мифологем, исходящие из эпической истории России. Например, Д.О. Шеппинг в своей статье "Иван-царевич, народный русский богатырь" хочет видеть в сказочном герое эпического былинного героя. "Сказка будто бы содержит древнейшее зерно предания, которое в былине уже испорчено" [Пропп 2000: 97]. Наподобие предания об Илье, вроде бы, некогда существовало и "Ивановское предание", осколками которого являются сказки" [Шеппинг 1852: 22].
Не все учёные придерживаются такой точки зрения. Например, русский публицист, критик и языковед К.С. Аксаков в небольшой заметке "О различии между сказками и песнями русскими" утверждает: "Нечего и думать сравнивать Ивана с Ильёй Муромцем, совершенно особенным, единственным лицом, богатырём по преимуществу русским, выражающим собой русскую землю, русский народ" [Аксаков 1861: 399].
В. Пропп придерживается точки зрения Аксакова и, разбирая высказывания П.А. Бессонова в приложениях к песням П.В. Киреевского, замечает: "Для него [Бессонова - Н.С.] сказочный Иван - представитель языческой Руси, что доказывается совершенно фантастическими способами (вроде лжефилологического разбора имени "Иван" и характеристики его распространения), далее этот русский Иван вступает в новый период своей жизни - былинный. Бессонов отождествляет этого собирательного русского Ивана с Микулой Селяниновичем, с Ильёй Муромцем (через сказку о Сидне), с Добрыней (через сюжет мужа на свадьбе жены) и т. д. Таким образом, собирательный сказочный Иван представляет доисторическую Русь, а герои былин - уже историческую...Сказочный Иван каким-то образом оказывается представителем кочевой Руси, а былинные герои олицетворяют народ - мир и земщину" [Пропп 2000: 98 - 99].
Рассматривают образ Иванушки-дурачка и с точки зрения исторического изменения социальных и правовых условий, например, исчезновения минората (привилегии младшего в наследственном праве).
Что касается третьего, избранного архетипа (мифологемы) "Гадкий утёнок", она разработана не столь подробно. О ней существует мнение (его высказывает, например, советский писатель Д. Нагишкин), что данный культурно-значимый образный стереотип - это не что иное, как "последняя модификация" образа Золушки, "приспособленная к эпохе просвещения и развития демократических движений" [Нагишкин 1957: 97].
Библиографический список
1. Аксаков К.С. О различии между сказками и песнями русскими // Полн. собр. соч. - М., 1861.
2. Аникин В.П. Русская народная сказка. Пособие для учителей - М., 1977.
3. Богданов К.А. Прецедентные тексты в современном фольклоре. - www.ruthenia.ru
4. Ведерникова Н.М. Русская народная сказка. - М., 1975.
5. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. - М., 2004.
6. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4т.- М., 1994.
7. Маслова В.А. Лингвокультурология: учебное пособие. - М., 2001.
8. Мелетинский Е.М. От мифа к литературе. - М., 2000.
9. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. - М., 2000.
10. Нагишкин Д. Сказка и жизнь: письма о сказке. - М., 1957.
11. Новиков Н.В. Образы восточнославянской волшебной сказки. - Л., 1974.
12. Новиков Н.В. Прозаические жанры фольклора. // Этнография восточных славян. Очерки традиционной культуры. - М., 1987.
13. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. - М, 1994.
14. Полубиченко Л.В., Егорова, О.А. Традиционные формы народной сказки как отражение национального менталитета. // Вестник МГУ. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2003. Љ1.
15. Померанцева Э.В. Русская народная сказка. - М., 1963.
16. Померанцева Э.В. Сказки. // Русское народное творчество. - М., 1966.
17. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. - М., 2002.
18. Пропп В.Я. Русская сказка. - М., 2000.
19. Русские народные сказки. - М., 1985.
20. Сказки народов мира. - М., 1987.
21. Современное зарубежное литературоведение (страны Западной Европы и США): концепции, школы, термины. Энциклопедический справочник. - М., 1996.
22. Сугоняева Л.П. Роль прецедетнтных текстов в формировании языковой личности. // "Методика преподавания иностранного и русского языков для профессиональных целей" - 2000.
23. Тронский И.М. Античный миф и современная сказка. // С.Ф. Ольденбургу. - Л., 1934.
24. Шеппинг Д.О. Иван-царевич, народный русский богатырь // Москвитянин, 1852, Љ 21, отд. III.
25. Шмелёва М.Н. Русские. // Этнография восточных славян. Очерки традиционной культуры. - М., 1987.
